– Хорошо, – неожиданно согласился Надзиратель. – Я расскажу тебе всё. Но по порядку.

Ким кивнул, – давай, – сел в кресло, положив руки на подлокотники, и приготовился слушать. Надзиратель немного помолчал, подбирая слова, затем начал свой рассказ:

– В этом мире существует всё, что ты способен представить. Но, главное, существуют человеческие души, которые постоянно путешествуют из одного тела в другое. Если прежнее тело умирает, то для чистой души это не беда – она спокойно может занять место в другом рождающемся теле. Когда человек рождается на свет, он рождается чистым, светлым, ещё не испорченным грехом. Акт рождения человека – самый настоящий акт отмывания души от всего грязного. Всего того, что душа нацепила на себя в прошлой жизни в теле другого человека. Но бывает такое, что душа настолько осквернённая, что просто так ей не отмыться, и её не пропустят в человеческий мир. Да, за этим следят Силы Равновесия. Тогда душа раскалывается пополам. Светлая её часть выходит в этот мир в ребёнке из материнского чрева, тёмная же остаётся за порогом. Ей нет допуска на землю. Она обречена на медленную смерть или становится лярвой.

Человек, который родился с расколотой душой, стоит одной ногой в мире живых, а другой – в мире мёртвых. Потому он может иметь способности видеть мёртвых, говорить с ними. Он может видеть прошлое других людей и их будущее. В этом нет его заслуги и гордиться тут нечем. Это всего лишь побочный эффект расколотой души. Вдобавок люди с расколотой душой слабы.

– Значит, ты часть чьей-то расколотой души? – спросил Ким.

– Да.

Ким взглянул на пыльную люстру красными, воспалёнными глазами. Встал, подошёл к двери и щёлкнул выключателем на стене. Комнату погрузилась в серую темноту. Свет с улицы позволял различать предметы. Так было гораздо лучше. Подойдя к окну и засунув руки в карманы, Ким посмотрел на ночную пустынную улицу. По дороге шёл одинокий человек. Наверное, он размышлял о чём-то, судя по тому, как шёл он очень медленно и опустив голову.

– Но как ты попал сюда? – спросил Ким у Надзирателя. – Ты ведь сказал, что грязной душе ни за что не проникнуть в мир живых. За этим следят, как их…?

– Силы Равновесия, – подсказал Надзиратель. Ким кивнул, наблюдая за человеком на улице:

– Да, они самые. Как ты умудрился сюда попасть?

Человек вдруг остановился и, повернувшись в сторону дома, поднял голову. Ким вздрогнул. Казалось, человек смотрит в его тёмное окно на четырнадцатом этаже.

– Я попал сюда благодаря тому, что в прошлой жизни светлая часть меня поклялась искупить вину. – тихо и чётко сказал Надзиратель. Выдержав паузу, он продолжил: – Я ждал этого дня, когда, наконец, она возьмётся исполнить эту клятву. В тот день Силы Равновесия разрешили мне прийти на землю. Прийти к тебе.

Ким нехотя оторвал взгляд от человека на улице и посмотрел на силуэт Надзирателя.

– Что ты хочешь этим сказать? – напрягшись, спросил он.

– Не я. Ты должен это сказать.

Ким испытующе смотрел на Надзирателя. На этот тёмный сгусток энергии, незванно пришедший в его жизнь. На этого неприятного соседа, делящего с ним его маленькую комнату. Тишина – эта спутница темноты, невидимая и терпеливая, обнимала их. Она ждала ответа, так же как и Надзиратель.

– Ты – часть моей души. – внезапно охрипшим голосом, наконец, сказал Ким. Он снова посмотрел на человека на улице, а тот, словно тоже ждавший ответа и получивший его, опустил голову и зашагал вперёд.

– Да. Тёмная, осквернённая часть твоей расколотой души. Я – это ты. Я тебе неприятен только потому, что тебе неприятны твои поступки. Смрад, которую ты чувствуешь от меня – это смрад твоих злодеяний. Ты сам себе надзиратель. Ты сам себе вынес приговор и сам следишь за тем, чтобы приговор был исполнен.

– Всё равно… Я не верю. Нет.

Надзиратель качнулся и через мгновение появился рядом с Кимом у окна. Заглядывая в лицо парня своим безглазым ликом, он медленно проговорил:

– Ты веришь в призраков, потому что видишь их. Веришь в лярв, потому что видел их. Почему же ты не веришь в свою душу? Я ведь стою перед тобой.

Ким раздражённо отвернулся и рявкнул:

– Ты сказал, что я убийца!

– Это потому что ты сам себя так назвал, – парировал Надзиратель. – Сорок лет назад в прошлом воплощении. Я говорю лишь то, что знаешь ты.

– Я не знал про лярв, – возразил Ким.

Он подошёл к креслу, сел и прикрыл глаза ладонью, словно в лицо ему светил яркий фонарь.

– Знал, потому что это знаю я, – громко сказал Надзиратель. – Я принёс эти воспоминания из мира мёртвых. А твои воспоминания стёрлись, когда ты вышел из материнского чрева.

– Бред!

Надзиратель замолчал. Ким заметил, что он появился у кресла справа. Затем он услышал его голос прямо над ухом.

– Я не могу снова соединиться с тобой, – сказал он. – Я могу это сделать только в твоём следующем воплощении. Но я могу тебе показать прошлую жизнь, могу помочь вспомнить. Я войду в твоё тело на несколько секунд, тогда ты всё увидишь своими глазами.

– Что ж. Давай попробуем, – согласился Ким после недолгих раздумий.

Надзиратель сделал шаг к нему, приближаясь вплотную, и Ким почувствовал мгновенно охвативший его холод, как будто его тело поместили в морозильную камеру. Одновременно с этим холодом у него появилось ощущение, что его тело стало чуть тяжелее, и внутри своей головы он вдруг услышал голос Надзирателя:

"Ты всё увидишь, как во сне".

Он и вправду как будто уснул. Комната перестала существовать. Вместо неё перед глазами поплыли разноцветные круги, непонятные волны.