Предыстория подготовки русской десантной операции против Босфора берет свое начало еще со времен императора Александра II, когда отступление русской дипломатии перед напором британской военно-морской мощи в 1878 году вызвало пересмотр предварительных итогов русско-турецкой войны 1877-1878 годов на Берлинском конгрессе. Пересмотру, естественно, не в пользу Российской империи.

Первые военные учения по такой операции состоялись в июле 1883 года – перевозка из Керчи в Севастополь 52-го пехотного полка. С 1885 года на Черном море проводились регулярные ежегодные десантные учения. В основном эти учения заключались в переброске морем войсковых единиц. Так, из Севастополя в Одессу перебросили пехотный полк, затем – батарею и кавалерийский эскадрон. Отныне непрестанной «головной болью» командования русского Черноморского флота стала постоянная отработка элементов предстоящей десантной операции против Босфора.

Так, в 1885 году предполагаемая Босфорская операция выглядела следующим образом: 1-й эшелон – 678 офицеров, 24 216 солдат, 1266 лошадей, 24 орудия. В 1896 году было принято решение о высадке на Босфоре. Командующим операцией был назначен вице-адмирал Н. В. Копытов. В состав эскадры вошли шесть броненосцев Черноморского флота, крейсер «Память Меркурия», прочие мелкие суда. Командиром десантного отряда назначался генерал В. фон Шток. В войска первого эшелона вошли тридцать четыре тысячи солдат при 64 полевых и 48 тяжелых орудиях.

Выход эскадры в море был замаскирован под учения на Кавказе. Вторжение в проливы было отменено в самый последний момент. В 1902 году состоялась стратегическая игра по теме Босфорской операции. Изменение планов конца девятнадцатого столетия: сто шестьдесят тысяч человек, в том числе девяносто четыре тысячи штыков и сабель в первом эшелоне. Эти войска должны были быть переброшены через Черное море за шестнадцать суток [206] .

Дело русского удара по Босфору облегчалось тем, что с 1879 по 1910 год в состав турецкого флота не поступило ни одного крупного корабля, а прочие корабли вообще не появлялись в Черном море и почти не выходили в Средиземноморье, крейсируя во внутреннем Мраморном море. Только во время 1-й Балканской войны 1912 года турецкие корабли выходили в воды Черного моря, чтобы наносить удары по приморскому флангу болгарских войск, штурмовавших Чаталджинские позиции – последний укрепленный рубеж турок перед Стамбулом.

Действительно, лишь в 1910 году турки купили в Германии два устаревших броненосца – «Торгут-Рейс» и «Хайреддин Барбаросса». Понятно, что окончательный захват проливов вообще не был возможен без участия великих европейских держав. Однако русские моряки готовились к тому, чтобы захватить турецкую столицу одним ударом и тем самым облегчить задачу своей дипломатии: торговаться при результативном выигрыше всегда выгоднее, нежели лить воду из пустого в порожнее в проигрышном положении.

Впрочем, к началу десятых годов XX века силового решения уже не могло быть. Российская империя была слишком ослаблена поражением в русско-японской войне и последствиями революции. Кроме того, правительство П. А. Столыпина проводило тяжелейшие реформы по капиталистической модернизации страны. Нельзя не сказать и об уже явно обозначившейся зависимости русской дипломатии от французского капитала после 1905 года. Так что русская сторона рассчитывала разрешить этот вопрос дипломатическим путем, опираясь на союз с Францией и соглашения с Великобританией, забывая о том, что западным державам не нужна Средиземноморская Россия. Но ключ к решению проблемы так или иначе находился в Лондоне.

Известно, что в 1907 году, по окончании первой смуты, император Николай II поставил перед своим правительством задачу одновременного возрождения армии и флота, причем последнему даже отдавалось предпочтение. Император желал иметь третий флот в мире после Великобритании и Германии, а потому русские кораблестроительные программы 1909-1915 годов были рассчитаны как раз на достижение этой цели. Подразумевалось, что окончательной датой будет 1930 год.

Однако вопрос о приоритете распределения кораблей по театрам остался в руках морского ведомства, которое, как уже сказано, высказалось за Балтику. Поэтому перед началом мировой войны задача проведения Босфорской операции, от которой временно отказались после неудачной войны с Японией в 1904-1905 годах, не была поставлена перед Черноморским флотом, и подготовка в мирное время была заброшена. Таким образом, хотя обеспечение русских сообщений со своими союзниками через проливы являлось задачей первостепенной важности для Российской империи, с открытием военных действий ничего не было сделано.

Нельзя не отметить, что моряки все-таки старались не забывать о своих обязанностях. Так, в 1908 году были проведены десантные маневры войск Одесского военного округа, на которых отрабатывалось взаимодействие с Черноморским флотом. В 1913 году там же провели большие маневры с последующей высадкой десанта в Одессе, Севастополе и Батуми. Кроме того, взаимодействие сухопутных подразделений и моряков отрабатывалось ежегодно [207] .

Невозможность провода в Черное море закупленных за границей кораблей вынуждала русское правительство полагаться на возможности русских кораблестроительных заводов Николаева и Херсона. Но приоритет был отдан Балтийскому морю. Тем не менее если русский Балтийский флот в любом случае долгое время оставался слабее германского, то следовало позаботиться о том, чтобы получить решающий перевес над вероятным противником хотя бы на одном морском театре военных действий. Но как раз об этом и не подумали, а потому в 1914 году русские морские силы оказались слабее противника на всех морях.

Отчасти такое положение объясняется тем обстоятельством, что русский Генеральный штаб предполагал скорое окончание Большой европейской войны. С этой точки зрения позиция Ставки Верховного Главнокомандования в годы Первой мировой войны: «Путь в Константинополь лежит через Берлин», действительно была правильной и несомненной. Однако никогда еще мирные договоры не опирались всецело только на одну дипломатию: для подкрепления своих притязаний всегда, во все времена, так или иначе, требовалась демонстрация силы.

В то же время Константинополь всегда оставался предметом территориального вожделения Российской империи. Русские военные круги планировали захват Босфора в ноябре 1912 года, когда в ходе Первой Балканской войны турки были разгромлены армиями стран антитурецкой коалиции и откатывались к Адрианополю (Эдирне). Однако не хватало судов для десанта, не поддержали союзники, наконец, болгары так и не сумели прорваться за Чаталджинские позиции, что служило основным предлогом для русского вмешательства. Тогда в Морском Генеральном штабе рассчитывали, что если удастся найти предлог для занятия входа в Босфор, то можно будет остаться там навсегда [208] . Тем самым решалась первая проблема проливов для нашей страны – безопасность протяженного черноморского побережья.