– Ты как? – испугавшись за неосторожную дуреху, с искренним сочувствием похлопываю ее по спине, пододвигаюсь ближе и подаю стакан с водой. – Са-аш? – хмуро всматриваюсь в ее алое лицо. – Жива? Или премию Дарвина захотела? – вскользь мажу пальцем по кончику конопатого носа.

– Нет, - отворачивается, чтобы я не видел ее такой, и суматошно вытирает губы. – Никаких знакомств. Мы так не договаривались.

– Сама виновата, - пожимаю плечами. – Не знаю, что ты утром моей матери наговорила, но она очень хочет тебя видеть.

– Саша бабуле понравилась, - вклинивается в разговор Маруська. – И мне тоже. А тебе, папа? – лукаво улыбается мне.

– До безумия, - отвечаю честно, но с сарказмом. – Она каждый день с ума меня сводит.

Дочка хихикает, а я получаю хук слева от неадекватной жены. Потираю бок, грозно зыркаю на Сашку, но она равнодушно возвращается к блинчикам. Сворачивает один и, наклонившись над тарелкой, с удовольствием откусывает уголок. Видимо, эта Конопушка из той породы девушек, которые много едят, когда нервничают. Но делает она это, признаться, очень вкусно и соблазнительно.

Фокусируюсь на ней, вскидываю руку и, словно в туманной дымке, провожу большим пальцем по пухлым губам, собирая сгущенку, а потом облизываю его, забыв о брезгливости. Не было бы рядом Маруськи, я бы предпочел другой способ, однако пока что вместо поцелуя приходится довольствоваться фантазией. Как назло, после ночи она у меня очень бурная и подкидывает реалистичные картинки, пробуждая осязаемые ассоциации.

Соприкасаемся бедрами, и Сашка отдергивает ножку. До покалывания в ладонях хочется поймать ее, сжать, приласкать, потому что меня не покидает стойкое ощущение, что я это уже делал…

– У вас там в штанах вибрирует, - вкрадчиво сообщает она, стрельнув взглядом в мою ширинку.

– Все из-за тебя, - бурчу себе под нос, пытаясь совладать с влечением и остыть, а потом вдруг понимаю, что Сашка имеет в виду телефон.

Как только вижу имя контакта, мгновенно меняюсь в настроении и подскакиваю с места.

– Здравствуйте, Георгий, - приветствую Летова из чертового шоу «РевиЗоркий».

Догадываюсь, по какому поводу он звонит. Но понятия не имею, что ему отвечать… Беспомощно поглядываю на напряженную Сашу. У меня долбаная амнезия, а моя рыжая карта памяти не успела загрузить данные.

– Олег Геннадьевич, видимо, мы не до конца поняли друг друга, - начинает он сухо и издалека. – Если вы запланировали пиар-ход, особенно черный, то он должен быть согласован с нами. Еще вчера вы утверждали, что одинокий холостяк, а сегодня я вдруг узнаю…

– Я все объясню, но чуть позже, - перебиваю его, не отводя глаз от Сашки. Держу ее на мушке.

– Будьте добры, - недовольно цедит в трубку редактор. – Вы подписали контракт… Напомнить сумму штрафа? – подсчитав примерный ущерб репутации в случае скандала, он озвучивает какую-то нереальную цифру, которая заставляет закашляться даже меня, бизнесмена, не стесненного в финансах.

Дороговаты нынче свадебки!

Мрачно насупив брови, я сжигаю взглядом растерянную жену. Со своей зарплатой она вообще мне всю жизнь будет отрабатывать штраф!

– Стоп, а каким образом глубоко женатый человек испортит ваш имидж? Вы что-то имеете против программы президента по сохранению традиционных семейных ценностей? – из состояния защиты перехожу в скрытое нападение.

Веснушка прыскает в ладошку, и я подношу указательный палец к губам, попросив ее быть тише и, желательно, серьезнее. Наш семейный бюджет под угрозой, а она смеется.

– Разумеется, нет! Наоборот! – тушуется Летов. – А у вас все по-настоящему? Мне передали, что вы женились по пьяни, еще и устроив дебош в ресторане.

Зажмуриваюсь до ярких звездочек, массирую переносицу. Делаю медленный вдох, наполняя легкие под завязку, чтобы на выдохе строго произнести:

– Вас дезинформировали. Я готов в любой момент представить свою жену съемочной группе и… аудитории, - повышаю ставки, замечая, как красивые голубые глаза Сашки вылезают из орбит, а рот приоткрывается в возмущении.

– Я подумаю над этим, - совершенно другим тоном говорит редактор.

Прощаюсь и отключаюсь, пока он не задал других неудобных вопросов. Перевожу внимание с притихшей Саши на дочку.

– Марусь, солнышко, ты позавтракала? – уточняю с намеком.

Моя умница понимает его сразу, отодвигает тарелку с остатками блинчика и встает, вытягиваясь по струнке.

– Я пойду наверх уроки делать, - рапортует, взмахнув кудрями, и моментально испаряется, как иллюзионист.

– Так, Александра, - упираю руки в бока, мысленно подготовившись к очередной перепалке, но рыжая вдруг демонстрирует удивительную покорность.