Джей-Джей плелся позади нас среди балбесов-Арлекинов, и я нахмурилась, спрашивая Фокса, почему он тоже не тусуется с нами. Фокс не дал мне ответа, но взгляд, который он бросил на Джей-Джея, заставил меня подумать, что он специально устроил все таким образом. Как будто я была здесь с ним наедине, а Джей был просто частью прикрытия на случай неприятностей. Что, черт возьми, происходит?

— Знаешь, ты ведешь себя как осел, и это убивает всю атмосферу карнавала, — предупредила я, когда мы проходили мимо киоска с пончиками, и я со стоном вдохнула аромат пышного теста.

— Это потому, что ты все еще пытаешься бороться с нами, — сказал Фокс, остановившись, чтобы купить мне розу у продавца, когда мы проходили мимо него, и я просто уставилась на него, когда он заткнул ее мне за ухо.

— Так ты джентльмен, приглашающий меня на милое свидание на ярмарку, или мудак, который пристает ко мне на публике и оставляет меня возбужденной, пока я пытаюсь насладиться прогулкой? — Ледяным тоном спросила я его, заработав ухмылку.

— И то, и другое, детка. И не забывай, если хочешь кончить, я могу позаботиться об этом для своей девочки. Тебе только нужно согласиться, что ты моя. — Фокс провел рукой по моей щеке, и моя предательская кожа загорелась для него.

Я выдохнула, что не было ответом, и Фокс просто пожал плечами, увлекая меня за собой в зеркальный зал и снова оставляя Джей-Джея снаружи.

— Это жуткое место, — прокомментировала я, когда мы начали двигаться по узким проходам, протягивая руку, чтобы провести пальцами по прохладному стеклу, пока мое отражение отражалось повсюду вокруг меня.

— Это спорный вопрос, — прокомментировал Фокс, вставая у меня за спиной, когда я случайно зашла в тупик и оказалась зажатой между тремя зеркалами. — Например, если бы я трахнул тебя прямо здесь, у этого стекла, я думаю, было бы довольно горячо наблюдать, как твое тело изгибается навстречу моему тысячу раз повсюду вокруг нас.

Я прикусила губу, почувствовав, как его член прижимается к моей заднице, и повернулась к нему лицом, скользнув рукой по его шортам спереди, намереваясь сыграть с ним в его же маленькую игру, но он поймал мое запястье прежде, чем я смогла коснуться его члена.

— Это не так работает, колибри, — прорычал он, прижимая мою руку к зеркалу за моей спиной, и загоняя меня в угол. — Я больше не позволю тебе командовать. Сегодня все должно измениться. Время прошло. И это значит, что ты узнаешь, как приятно подчиняться мне, потому что я обещаю, что как только ты это сделаешь, все сложится так, как всегда задумывалось.

Он провел свободной рукой по моему твердому соску, сорвав шипение с моих губ, когда мои глаза закрылись, а каждый мускул в моем теле напрягся. Я была сильной, независимой женщиной, знающей себе цену. Но, черт возьми, я не могла отрицать, как приятно чувствовать себя под его властью.

Мои мысли разбежались, когда он поднял мой топ, и у меня вырвался хриплый стон, когда он начал посасывать мой сосок, но как только я начала думать, что он собирается закончить то, что начал на Колесе Обозрения, он отпустил меня и отступил.

— Фокс, — прорычала я. — Прекрати издеваться надо мной.

— Тогда скажи мне, что ты моя.

— Все не так просто, — огрызнулась я.

— Да, это так.

Он повернулся и ушел в зеркальный зал, оставив меня натягивать топ обратно, чтобы спрятать соски, пока не появился какой-нибудь ничего не подозревающий ребенок и не увидел их.

К тому времени, как я поспешила за ним, он ушел, и я выругалась, двигаясь взад и вперед по лабиринту зеркал, снова и снова натыкаясь на тупики, в то время как жуткое ощущение этого места проникало мне под кожу.

На мгновение я могла бы поклясться, что услышала, как кто-то зовет меня по имени, но, когда я обернулась, там никого не было, кроме бесчисленных моих отражений.

Черт, я была так чертовски возбуждена, что даже не могла найти выход из дурацкого карнавального аттракциона, предназначенного для детей.

Я сделала еще несколько поворотов, по спине пополз холодок, и когда я наконец вышла на солнечный свет, мускулистая фигура ждала, чтобы схватить меня.

Я испуганно вскрикнула, когда Фокс прижал меня к стенке аттракциона и поцеловал так, словно я принадлежала ему. И, несмотря на все мои доводы об обратном, я сдалась, мои губы приоткрылись для его языка, руки сжались в кулаки на его футболке, а бедра раздвинулись для его ноги, которую он просунул между ними.

Мои бедра качнулись навстречу ему, и я застонала ему в рот, пытаясь использовать гребаное трение, чтобы справиться с потребностью в моей плоти.

У Фокса в кармане зазвонил телефон, и он бросил меня, как мешок с дерьмом, отступая, а я прислонился к гребаной стене и уставилась на него.

— Да? — ответил он, не сводя с меня разгоряченного взгляда. — Хорошо. Я сейчас приду.

— Ты такой мудак, — выдохнула я. Черт возьми, я задыхалась. Охуеть.

— Скажи это, — настаивал он, но я покачала головой. Потому что нет. Нет. Ни за что. Но, Господи, меня так и подмывало просто кивнуть и позволить ему продолжать убеждать меня.