Прекрасный план, но…

Член офигительный. Стоит ровно, красиво и гордо. Как будто хвастается, смотри я какой привлекательный.

Сжимаю ладонь туже.

Амин выдыхает сипло и рыча, струю горячего воздуха мне на лоб, затем к нему же прикладывается своим. От него пахнет мятой и свежестью, а ещё вкусным здоровым телом. Дезик потрясающий, прям лизнуть его хочется и прихватить зубами.

– Не торопись, — направив в моё лицо одурманенный взгляд. Трогает большим пальцем мои выпяченные от стараний губы. Легонечко давит на них и расплющивает. Меня это как-то обездвиживает. Обхватываю ртом, касаюсь кончиком языка солоноватой подушечки. Посасываю заторможено. Он словно телепат глазами доносит, чего от меня требует, — Хочу кайфануть от тебя, — слова растянутые.

Действия Амина плавные. Согласно моим ощущениям, опасается спугнуть неосторожностью или же резкостью. Промежность горит и сокращается, выталкивая между бёдер что-то густое и вязкое.

Всхлипываю.

Амин рывком освобождает меня от полотенца, и я снова со всей силы жму веки. Есть такое, что ему может не вкатить отсутствие выдающихся форм.

Двигаю рукой по каменному стояку. Сосу прилежно, втягивая и выпуская одну его фалангу, не потому, что настаивает, а потому что мне самой так хочется.

Не смотрю, но слышу, частую тягучую отдышку из груди Амина, потом сама задыхаюсь, когда мои соски подвергаются пощипыванию, натягиванию и продуманному растиранию.

Поздно. Поздно мне метаться.

Амин как-то опасно дёрнувшись, втискивается в меня. Расплющивает на узком косяке. Позвоночник обдаёт холодком от древесины за спиной. Ахаю не единожды.

Он же скрепив за талию, поднимает меня вверх, заставляя проехаться животом, грудью, чувствительными сосками по его великолепно упругим и раздающими жар повсеместно мускулам.

Это невероятно приятно. Голову откидываю, затылком приложившись в стену. Ноги скрепляю на его пояснице, вздрогнув и восхищённо простонав. Его поразительно волнующий член, проехавшись всей длиной по мокрым складочкам, головкой задевает самый центр. По ноющему клитору скользит и это именно то, чего я ждала.

– Ахренеть, Солнце, у меня первый раз так. Бомбит от тебя нереально, — густо выдыхает мне над ухом, пока тащит в неизвестном направлении. Вышагивая и натирая припухшую жемчужину в моей безбожно искрящей ракушке.

Жуть просто, какое сравнение приходит на ум, но что с меня взять в полубезумном, возбуждённом состоянии.

Падаем на кровать.

– Давай уже целуй, — выпрашиваю крайне требовательно. Слишком часто прерываюсь, чтобы сделать вдох.

– Куда? – слышится мне подвох в его голосе, а тарахтящее сердечко чует, что сейчас ляпну дичь.

– Куда хочешь, — ляпаю.

Снимаю с его поясницы ноги, ёрзая мне, удаётся их свести и выставить коленки Амину под солнечное сплетение. Всем понятно, что безобразие в нижнем ярусе мной не предусмотрено.

Амин облизывается похотливо и голодно. Амин сверкает глазами и склоняется. Поверхностно целует, надавливая на колени и заставляя выпрямиться под ним.

– Люблю, когда девочка на всё согласна, — выгружает хрипловато, словно возбуждение прихватило его за горло и мешает расслабленно звучать.

Смущённая. Шокированная. Лежу и перевариваю, что значит, на всё согласна. Я же не …не..не легкого поведения, хотя попробуй ему это докажи теперь.

Амин чмокает меня в нос. Покрывает поцелуями лицо, спускаясь на подбородок, а затем обхаживает частыми – частыми поцелуями горло. Набросившись на грудь, которой, казалось бы, у меня нет, зарождает неугомонный трепет. Вплетаю пальцы в его загривок, царапаю и извиваюсь под приливами умопомрачительной дрожи.

О, боги!

Как он проворачивает с моим телом фокусы. Вылизал, искусал, но слов нет, как мне нравится. На губах сироп от предвкушения, что дальше будет ещё лучше.

Проморгав момент и проморгав бдительность, поддаюсь без всякого сопротивления. Он проводит ребром ладони между ног. Языком скользит от пупка к лобку и ниже. Раскрывает самое сокровенное. Поднимает голову и с полным бесстыдством разглядывает, несколько мучительных секунд.

Я вся в его власти. Вся. Балансирую на тонкой ниточке между стыдом и нездоровым интересом. А ещё призывно покачиваю бёдрами от забродившего в крови хмеля.

Вот нельзя мне пить.

Нельзя!

Слабенькое оправдание, обвинять алкоголь, когда он здесь совсем ни при чём.

– Правила помнишь?

Я и имя своё не выговорю, какие могут быть правила.

– М-м-м…, — мычу невнятно и качаю отрицательно.

– Всё, что я рисую. Вслух и громко, — требовательный взгляд шарит по мне. Киваю, как болванчик, выражая полное согласие и подчинение.

Внизу живота всё стягивает, похоже на то, что желание кто-то невидимый сматывает во мне, как леску. Оно становится ярым напряжением и бурлящей кровью. Я, блин, закипаю, в момент погружения Амина лицом в то самое неприличное местечко.