Мои руки еще крепче обхватывают Кассию, и я практически прижимаю ее к себе, когда рычу:

— Тебе никогда не придется это узнать. Я с тобой до конца.

Она поворачивает голову и прижимается щекой к моей груди.

— Эта война может затянуться на месяцы или даже годы. Это довольно большой срок.

— Я с тобой до самой смерти, — говорю я ей.

Она запрокидывает голову, и смотрит на меня, слегка приоткрыв рот.

— До самой смерти?

— Да, потому что ты ни за что не умрешь, пока я жив.

Я дал себе обещание больше никогда ни о ком не заботиться. Но теперь же я чувствую, как влюбляюсь по уши.

Кассия хмурит брови, и из ее глаз текут слезы, когда она признается:

— Кроме тети Марины, ты единственный человек, которому я могу доверять. — Она прерывисто вздыхает и умоляюще смотрит на меня. — Никогда не предавай меня.

— Никогда, — обещаю я.

— Спасибо, — выдыхает она, прежде чем снова прижаться лицом к моей груди. — Не знаю, почему ты решил защищать меня, но спасибо.

У меня не было особого выбора в этом вопросе.

Когда она лежала на горячем бетоне, истекая кровью, и умоляла меня спасти жизнь ее сестры, все как будто встало на свои места, связав нас воедино.

Каждый раз, когда она отдаляется от меня, я чувствую сильную связь между нами, которая притягивает меня к ней.

Да, у меня не было выбора.

Точно так же, как у меня нет другого выбора, кроме как заботиться о ней.

Я целую Кассию в макушку, и пока обнимаю ее, из тьмы во мне рождается новый монстр, который уничтожит всех и вся, кто посмеет ей угрожать.

Кассия первой отстраняется и, снова взглянув на океан, спрашивает:

— Сколько ты берешь?

Сбитый с толку, я качаю головой.

— За что?

— За то, чтобы быть моим телохранителем.

Я бросаю на нее недовольный взгляд, затем сажусь и разблокирую свой телефон.

— Я серьезно, — говорит она твердым тоном.

— Да, я слышал, — бормочу я, прокручивая ответы. — Четырнадцать человек согласны, а восемь из них могут поручиться за еще двадцать семь. По мере того как будет распространяться информация, к нам присоединится еще больше людей.

— Боже. Это потрясающе, — говорит она ошеломленно.

Когда я поднимаю взгляд, удивление на ее лице сменяется недовольством, и она скрещивает руки на груди.

— Сколько?

— Сядь, — бормочу я.

Она подходит и опускает свою сексуальную попку прямо рядом со мной, а затем пытается взглядом проделать дыру в моей голове.

— Я не собираюсь с тебя ничего брать, — ворчу я.

— Ты не можешь работать бесплатно, — возражает она, и ее голос становится на октаву выше.

— Я и не работаю бесплатно. — Повернув голову, я встречаюсь с ней взглядом.

Она недоверчиво смотрит на меня.

— Что ты получаешь, защищая меня?

— Искупление.

Черты ее лица мгновенно смягчаются, и она медленно качает головой.

— Боже, Линкольн. — Она наклоняется ко мне, и на ее лице вновь появляется умоляющее выражение. — Ты не можешь так наказывать себя. В том, что случилось с Ронни, нет твоей вины.

Впервые с тех пор, как я потерял сестру, слова сами слетают с моего языка, когда я признаюсь:

— Я опоздал. Когда я вошел в комнату, на Ронни лежал какой-то ублюдок. Он насиловал мою младшую сестру, когда у нее случилась передозировка от того дерьма, которое они ввели ей в вены. — Я отворачиваюсь от Кассии. — Вот что я вижу в своих воспоминаниях. Пену вокруг ее рта и жизнь, угасающую в ее глазах, пока мужчина трахает ее изможденное тело.

Я судорожно втягиваю воздух, и в этот момент происходит неожиданное – по моей щеке скатывается слеза. Я вытираю ее, опуская голову.

Несколько минут слышен только шум катера и океана, пока я пытаюсь загнать все это обратно во тьму.

Вместо того, чтобы что-то сказать, Кассия поднимается на ноги. Она раздвигает мои ноги и встает между ними. Когда она прижимает мою голову к своей груди, все мое тело содрогается.

Одной рукой я обхватываю заднюю часть ее бедер, а другой – ее ягодицы, крепко прижимая к себе.

Я чувствую, как она целует мои волосы, и ее голос звучит хрипло, когда она говорит:

— Хотелось бы мне помочь тебе.

Я прочищаю горло, прежде чем ответить:

— Позволяя мне защищать тебя, ты помогаешь мне. Это дает мне повод жить дальше.

Обеими руками она обхватывает мою голову и откидывает ее назад, чтобы я посмотрел на нее.

— Хорошо.

Я тяну ее вниз, пока она не садится ко мне на колени, и, держа ее так, словно от этого зависит моя жизнь, закрываю глаза и сосредотачиваюсь на глубоком дыхании.