Что же до Лидера — он переменился не особо радикально. Толще костюм, больше броневых пластин и встроенных щитков (например, у локтей и коленей), иная расцветка: серо-жёлто-зелёная, а не просто в разных градациях серого с небольшими чёрными вставками, как раньше. Но интуиция, без которой воин и не воин вовсе, вне зависимости от того, какой им выбран класс — эта интуиция шептала, что Вейлиф в своём новом обличье опасней, чем воин двух звёзд серебра. Ближе к трём звёздам.

В смысле, если будет драться именно как воин, а не как маг.

С новым обликом Лейты шёпот интуиции сбивался. Оценить её без спарринга Гарих не брался: уж слишком нелюдское тело, слишком непредсказуемые способности, вообще всё… слишком.

— А почему ты не стала превращаться в эту жуть ходячую, когда бросила Вызов?

— Потому что боевая форма Лейты сыровата, — ответил Вейлиф на вопрос Шелари вместо госпожи Ассур. — Да и не помогла бы она именно против Сарнеди. Под чарами Великого Принудительного Апоптоза вся эта жуткая красота сдулась бы… как мои конструкты сдулись бы под натиском антимагии. У любого волшебства есть свои уязвимости. Вот и Боевая Чешуя, созданная на стыке школ воплощения и целительства, особо уязвима именно к чарам биологического распада.

— Что-то ты слишком откровенен.

— Не слишком, а в меру. Нам надо знать сильные и слабые стороны друг друга, чтобы нормально действовать в единой команде. И… похоже, как раз подъехал внеплановый тренинг, — добавил маг резко изменившимся, напряжённым тоном.

— Ты о чём? — Шелари.

— Приближается стая мерцающих гончих. Быстро.

— Сколько их? — Гарих.

— Минимум два десятка. Скорее четверть сотни.

— Плохо, — констатировала Шелари, обнажая свой меч. — Не пора ли нам драпать?

— Не думаю, — хоть и посерьёзневший, Вейлиф оставался спокоен. — Более того: я склонен думать, что вы с Гарихом и… моим разведчиком вполне справитесь с этой угрозой.

— А вы?

— А мы с Лейтой быстренько закончим разделку телка и его упаковку в стазис, пока вы двое… то есть трое… выигрываете нам время.

— Ты Лидер, — хмуро бросила Шелари.

Конечно, отдельная мерцающая гончая оценивалась бестиариями как монстр двух-трёх серебряных звёзд. Но стая в два десятка таких монстров… причём вожак мог достигать ранга угрозы четырёх звёзд. А то и, в редких случаях, первого созвездия. Суммарная угроза стаи сияла уверенным золотом.

«Лидер сказал, что мы справимся. Значит, мы должны справиться. Буду считать испытанием».

Ещё пара минут — и хищники подобрались достаточно, чтобы Гарих, выступив им навстречу (как и положено нормальному Авангарду) мог рассмотреть их собственными глазами и оценить собственным боевым чутьём. Что ж, по отдельности — не угроза. Но вот именно как стая… бег времени привычно стал неспешен и тягуч, отзываясь в теле ощущениями, что сродни вязкости глубокой воды. Боевой режим, пока ещё не напрягающий, начальный. Из его средоточия бег гончих утратил свою стремительность, также сделавшись тягуч и неспешен… но Гарих не обманывался.

Мерцающие гончие — монстры физического типа, подтип ловкача. А называются они мерцающими за то, что их видовая способность — Размытие — позволяет им маневрировать со сноровкой, которой воину-человеку проблематично достичь, даже превосходя на полную звезду. И кроме того…

Приблизившаяся стая рассыпалась по фронту, беря Авангарда в полукольцо. Следующий с малым отставанием вожак задрал башку и завыл: низко, переливчато, тоскливо.

Стая повторила за ним. И волны звука сошлись на Гарихе, словно в точке фокуса.

Хотя почему — словно? Вполне целенаправленный приём!

Сердце, и без того ускорившее бег, разом взяло новый, почти лихорадочный темп. В человеческой душе столкнулись, не находя компромисса, два противоречащих желания: поддаться наведённому ужасу, развернуться, бежать в слепой панике — или же рвануть навстречу угрозе, рыча в таком же слепом, глупом, самоубийственном бешенстве! Бегство — и атака, атака и бегство…

Ха. Не на того напали, уродцы пятнистые!

Гарих зарычал, но не двинулся с места. Причём его рык странным образом усилился и рухнул на строй гончих встречной стеной звука: тоже не простого, заряженного наведённым страхом. Отчего чужое полукольцо дрогнуло и потеряло нескольких членов послабее, что не сдержали желания отбежать прочь.

— Пару шагов вперёд и снова порычи, – донёсся голос, очень похожий на голос Вейлифа, только искажённый: как весь мир, замедленный, сдвинутый к басам. — Да погромче, погромче!

— Зачем?

— За надом! Может, удастся шугануть стаю без боя… А, уже поздно…

И в самом деле: перейдя с воя на короткий злобный рык, вожак одновременно устрашил трусов и скомандовал общую атаку, к которой присоединился и сам… всё так же не в первом ряду.