Девушка прошла на кухню. Мама сидела за столом, устало потирая виски. Ее темные волосы были неаккуратно собраны в пучок, на лице был усталый, болезненный, серый оттенок. Перед ней лежал планшет с открытыми вкладками счетов, один поверх другого, с красными пометками — срок оплаты просрочен.

— Привет, — пробормотала Майя, вытягиваясь на носочки за чашкой.

Мать подняла голову, посмотрела на нее взглядом, в котором было столько усталости, что Майя едва не отвела глаза.

— Ты поздно вернулась. Все в порядке?

— Да, — солгала она.

Ей не хотелось говорить. Не сейчас. Не когда мама и так на грани. Если она узнает, что Майя потеряла персонажа и больше не может зарабатывать, это будет последней каплей. Ей и так досталось в жизни.

Она открыла холодильник — ничего из уже приготовленных БЖУ-шек. В отсеке с комплектами почти пусто.

— Я сегодня на бирже смотрела, но пока ничего, — сказала мама. — Может, что-то найдется, и тебе будет полегче.

Девушка хотела сказать, что это бесполезно. Что работы нет. Что в этом городе ничего не осталось, кроме жалких пособий, на которые нельзя прокормить и одного человека, не то что шестерых. Но промолчала.

Вместо этого она просто подошла, положила руку на плечо матери.

— Я разберусь, не переживай. — сказала она тихо.

Мама кивнула, но в ее глазах читалось сомнение и боль. И Майя ее понимала.

Она вернулась в общую комнату, зарылась под одеяло и снова открыла коммуникатор. Искала хоть какую-то возможность.

Подработка? Сама же думала, что почти все давно автоматизировано или занято. Без образования это нереально. Мошенничество? Она не знала, как.

Отбросила устройство, зажала голову двумя руками.

Оставался только один вариант — снова в игру.

Но не на прежнем уровне, не с теми же возможностями. Придется начинать с нуля, среди новичков, среди тех, кто ничего не умеет. Даже один игровой день до выхода из первачника почти невозможно отбить — пятнадцать золотых это огромная сумма.

Почувствовав какой-то порыв, как будто второе дыхание, она выскочила из постели, накинула еще мокрую куртку и вышла на улицу. Город был серым, как всегда. Иллюминация и яркость фонарей и рекламы в центре больно резанули по сердцу — ей туда не пробиться. А кругом было уныние. Улицы давно обветшали, здания покрылись трещинами, и даже новые рекламные голограммы казались блеклыми. Люди шли, погруженные в себя, сливающиеся в единый поток, пялились в коммуникаторы, закапывались в мысли. Они такие же — тоже выживают.

Девушка шла, не зная толком, куда. Она просто надеялась, что найдет выход. Вновь попробовала написать кому-то из бывших согильдийцев. Кто-то из них должен был выжить в той мясорубке. Кто-то должен был. Но чаты были пусты.

Один из номеров она набрала вручную.

— Говорите, — голос был холодным и безразличным.

— Привет, Йозеф. Это Майя.

— А, ты… — протянул мужчина с той стороны.

Тишина.

— Послушай, мне нужно… — она запнулась, сглотнула гордость. — Мне нужна помощь.

— Майя, Майя… напомни, откуда у тебя мой номер?

— Наставник наш объяснял, что ты, если что, можешь помочь, когда меня в гильдию принимали.

— А, я вспомнил тебя. Да, что нужно?

— В долг. — не сомневаясь, ответила она.

— Ну, зачем же так сразу, в долг. — с той стороны речь полилась плавнее и мягче. — можно и просто так, как считаешь?

— Если для тебя это не сложно… — холодок побежал по спине.

— Нет-нет, что ты, — ухмылка сочилась в голосе, — где ты? Давай я тебя заберу, посмотрим, что я смогу для тебя сделать.

Она поняла. И не смогла проглотить и это.

— Эм… прости, забудь, я как-нибудь сама. Мне так не надо.

— Ну, надумаешь — номер у тебя есть. — фыркнул он и отключился.

Девушка стояла посреди улицы, сжимая в руке комм.

Она — никто.

Раздирающий горло комок проглотить уже не удавалось. Она двинулась дальше по улице.

Брела долго, куда глаза глядят. Уже даже ноги стали болеть. Устав, решила передохнуть. И так и сидела, не замечая времени, на холодной скамейке, втянув голову в плечи и сжимая в руках коммуникатор. Пригород гудел вокруг нее — серые машины проносились по грязному асфальту, рекламные билборды ярко светили, призывая людей тратить деньги, которых у нее не было. Кричащее о необходимости потребления общество. В интересное время живем.

В глазах жгло от пролитых слез, как будто в них насыпали песка. Но и плакать дальше она уже не могла. Все, что у нее было, уже выплакала. Майя провела рукой по лицу, будто пытаясь стереть с себя всю усталость, собраться с мыслями.

— Майя?

Она вздрогнула, услышав свое имя. Голос был отдаленно знакомым. Она подняла голову и увидела мужчину, стоявшего перед ней, сунув руки в карманы кожаной куртки. Высокий, крепкий, бритоголовый, лицо украшено аккуратно выстриженной испанкой. Она узнала его — это один из бойцов основного состава, из «Стальных». В игре он был одним из главных рейдеров, отыгрывал шамана, орудовал двумя боевыми топорами. Но здесь, в реальности, был совершенно не похож на себя в игре.