Он лично приехал в провинциальное поместье Егорьевых. Обстановку не заметил, а видел лишь молодую женщину, с ироничной улыбкой предложившую ему — владыке! — лететь с теплым ветром из ее налаженной жизни. Желание похитить независимую, непокорную ведьму ослепило, но забрал только шпильку. И не закрыл за собой дверь.

Эсхард всегда гордился выдержкой, но, как безумец, в чужом королевстве ранним утром обратился в дракона. Он отыскал Виталию, и только теплый ветер знает, каким усилием воли вернулся в столицу Родолесса, а не во дворец, поближе к сокровищнице. С будущей женой в лапах.

— Виталия должна приехать в Хайдес, — разглядывая из окна гостиной людную улицу, проговорил Эсхард. — Скажите королю, что мы открыты и готовы принять родолесских магов…

Сейчас, три года спустя, владыка южных драконов с легкостью мог назвать миг, когда инстинкт обладания сменило желание защищать. Наплевав на приказ кейрима, Виталия боролась с двуликим кейробом. На равных. Наверняка победила бы, но Эсхард вмешался в схватку. И получил ментальную пощечину.

Никогда он не позволял себе поднять голос на женщину, не бесился от невозможного упрямства, не испытывал желания спорить и доказывать. В тот момент, когда аргументы закончились, он по-мужски закрыл рот Виталии поцелуем и осознал ироничную вещь…

Не он заманил бестиолога в сети, а бестиолог пленил двуликую бестию. Навсегда. Пока он, Эсхард Нордвей, владыка южных земелей, Тихого моря и шести островов, не уйдет в камень.

В тринадцатый день рождения драконы пробуждали вторую ипостась. Ритуал был прост: после благословения любимое чадо сигало с обрыва и превращалось в дракона. Первый полет, восторг ликующих зрителей, дары, поздравления… Обычно драконы обретали ипостась в обстановке попроще, но Эйнар был будущим кейримом, хранителем древних традиций Хайдеса. Сидя рядом с мужем за праздничным столом, я не стеснялась отпаивать себя успокоительным бренди.

Гости с большим воодушевлением говорили тосты, желали Эйнару теплого ветра, чудесного полета, огненной магии и всего того, что в тринадцать лет хотят юные отроки. Учитывая, что его закадычный приятель, сын Илайса и Ольги, обратился еще год назад, Эйнар изнемогал. Сын не брал в расчет, что приятель упал с крыши, и превратиться в дракона было вопросом выживания.

Подозреваю, Эйнар торопился из-за Алисии Лунецкой, удивительно похожей на свою мать Данри. Однажды он заявил, что обретет крылья и немедленно украдет эту красивую девицу. Наплевать, что она на четыре года старше. Я искренне попросила сына не делать нас с Лунецкими родственниками. Алисия прекрасна, спору нет, но ее папенька…

— Мой кейрим! — Ян, за последние годы набравший вес и потерявший две трети пышной шевелюры, степенно поднялся из-за стола. — У нас есть подарок для вашего сына!

— Сейчас картину всучит, — едва слышно прокомментировала я.

— Мы это вынесем, — столь же тихо ответил Эсхард.

В нашем дворце был целый зал, посвященный творчеству Янгеля Подлунного, знаменитого художника из Родолесса. Он дарил картины каждый раз, когда появлялся в Хайдесе. Раз в полгода они с супругой и дочерью навещали семейного изгнанника на острове Элори, а нам привозили живопись.

— Портрет наследника семьи Нордвеев! — объявил Ян.

Слуги внесли в зал картину и повернули к зрительному залу. С холста на нас смотрела копия Эйнара, рыжеволосого, конопатого и очень серьезного будущего бестиолога. Не огненного мага, как пророчил отец! У мальчика мать — профессор бестиологии, я обязана передать знания следующему поколению! Недавно Эйнар поймал свою первую виверну… Эсхард не знает.

— Смотри-ка, похож! — искренне удивилась я.

— Благодарю, господин Лунецкий, — довольно кивнул владыка.

— Эйнар, я тоже приготовил тебе подарок, — с нахальным видом заявил Илайс, ни капли не изменившийся за последние годы. — Виверну, которую ты поймал на острове Сарват, привезут во дворец завтрашним утром. Ты сможешь ее приручить.

— Серьезно? — с горящими глазами воскликнул сын. — Мама ведь не разрешила!

— Мужчинам не стоит обо всем докладывать матери, — широко улыбнулся злодей всей моей жизни, а не драгоценный друг. Понятия не имею, как Ольга все эти годы счастливо жила с этим исчадием драконьего ада и не начала говорить исключительно бранными словами.

Зал наполнился одобрительным гудением.

— Ты потащила парня на охоту? — сдержанно уточнил Эсхард. — На виверн?

— Да какая охота? — поморщилась я. — Так, по лесу прогулялись, а тут виверна из кустов выскочила. Не пропадать же добру.

Между нами повисла пауза.

— Когда? — вкрадчиво спросил муж.

— Когда ты был на северных островах, — призналась я.

Эсхард выразительно кашлянул, забрал из моих рук бокал с бренди и сделал глоток.

— С другой стороны, сегодня он обретет крылья, — вымолвил он.