Андрей ее планов не разделял. Он равнодушно съел пиццу, вежливо поблагодарил за всё и пожелал спокойной ночи.

Утро по давно сложившейся традиции началось с маминого ворчания по поводу плохо вымытой посуды. Обнаружив налет на внутренней стороне кружки, Светлана Николаевна не поленилась прийти в комнату Галочки и прочитала невероятно познавательную лекцию о пользе чистоты. Нельзя проснуться под аккомпанемент заунывного перечисления всевозможных бактерий и при этом ждать от жизни чего-то большого и светлого.

Поджав губы, Галя пережила утреннее чаепитие и поплелась на работу. Всю дорогу она убеждала себя, что Жени у школы нет и быть не может, во всяком случае с утра он точно не придет, но тем не менее на всякий случай обошла огромное здание.

— Галя, — окликнул ее охранник, — тебя мужчина какой-то спрашивал. Я его на этаж отправил.

Она рысью понеслась в учительскую подкрашиваться.

Это оказался не Женя. У кабинета маячил плотный коренастый мужчина, пристально разглядывая доску почета учеников. Увидев Галину, он покраснел, закашлялся и виновато промямлил, слегка заикаясь:

— Я отец Борового.

— Отлично! — не очень-то учтиво буркнула Галя.

Она уже настолько устала от разочарований, что не находила в себе сил бороться с мелкими и крупными пакостями, преподносимыми судьбой. Про Борового Галя успела забыть, но его папаша, так некстати обнадеживший своим визитом, требовал внимания и, видимо, подробного рассказа о своем отпрыске. Не скупясь на подробности, Галочка мстительно вывалила горе-отцу свое мнение по поводу перспектив мальчика в ближайшем будущем.

Когда она дошла до процедуры оставления на второй год, ее взгляд вдруг упал на посеревшее лицо родителя. Волна стыда, накатившая на Галину, выбила из нее нечто необъяснимое:

— Но я могу с ним позаниматься дополнительно, чтобы нагнать программу.

— Спасибо. — Папаша покраснел и чуть не сломал прихваченный с Галочкиного стола карандаш, который он нервно вертел в широких ладонях. — К сожалению, мне сейчас не по средствам брать репетитора.

— Да вы с ума сошли! — взвилась Галя. — Это же мой ученик! Как вы могли подумать, что я буду заниматься с ним за деньги!!!

— Ну и дура! Устроила богадельню, — ворчала Наташка, с которой Галя отважилась поделиться своим сиюминутным порывом. — Нормальные люди занимаются именно за деньги! То, что ты устроила, называется демпинг. Смотри, узнают коллеги по цеху — затопчут! И вообще, если на тебя так накатывает, то могу огорчить: от длительного простоя у тебя начинается ранний климакс. С этим надо бороться!

— Чем? — Галя уже жалела, что рассказала всё острой на язык подруге.

— Не чем, а кем! Вот хотя бы папашей этим!

— На любого папашу есть мамаша, — бдительно напомнила Галочка.

— Ты про которую? Хотя… обе нам могут помешать, — пригорюнилась Скачкова. — И даже не обе, а все три: твоя мамаша, его мамаша и мамаша его ребенка, она же по совместительству жена! Мужик-то симпатичный?

— Обычный, — пожала плечами Галина.

— Ну-ну. Жди принца.

Изнуренный перманентным пьянством и долгими беседами с Толиком, практически перебравшимся к нему от гонений жены и тещи, Женя ждал, пока Галя созреет и падет к его ногам. Толик настаивал, что она не вытерпит и первая сделает шаг навстречу. В ожидании этого шага друг стоически нес вахту в Жениной квартире, вследствие чего вдоль батареи, как грибы, стояли шеренгой разнокалиберные пустые бутылки.

Продавщицы, уже месяц проработав на точках без выходных, тихо роптали. Но, боясь потерять работу, на открытый конфликт не шли.

— Жень, помирился бы ты с Валькой, — не выдержала как-то одна из них, деликатно отворачиваясь в сторону от похмельного хозяина, — Повинись!

— Повиниться? — Женя выронил коробку с трусами прямо на прилавок, едва не разбив витрину. — Ты языком не мели, а работай.

После чего он принялся злобно перевешивать товар, бормоча избитые сентенции про то, что все бабы дуры. Но душа требовала ясности, и Женя начал вытягивать из сотрудницы подробности, а вытянув, тихо осел на пол у прилавка и задумчиво уставился на мятые брюки. В народной обработке версия его истории выглядела абсолютно незамысловато: Валентина отбила у Галины мужа, а Наташка через много лет отомстила за подругу. Как выяснилось, насмотревшиеся мексиканских мыльных опер сотрудницы давно и пристально наблюдали за его личной жизнью, что оказалось для скрытного и нелюдимого Евгения неприятным сюрпризом. Более того, общественность горячо поддерживала Наташку, осуществившую справедливое возмездие, но так же горячо переживала за Валентину.

Федор провожал молодость, внезапно перешедшую в старость. Проводы были бурными и горькими, как женские рыдания по тому же поводу. Но если у женщин все горести вытекали со слезами, то у мужчин, как у противоположного пола, и процесс несколько иной. Они горести не выплакивают, а наоборот — заливают горячительными напитками. Причиной послужила неожиданная неудача с новой знакомой, оказавшейся довольно резкой на язык, в связи с чем униженный обидными для мужчины словами Федор впал в депрессию. На исходе полулитровой бутылки водки, содержимое которой наливалось в хрустальный наперсток и печально смаковалось в полном одиночестве, он пришел к выводу, что пора перестать нырять по волнам судьбы увертливым катерком и прибиться к надежной гавани. Но гавань надо еще выбрать. Звонок в дверь нарушил плавное течение мыслей и ностальгические воспоминания о Наташке, которая больше других ассоциировалась с уютной бухтой, в которой можно пришвартоваться навечно.