Шрифт:
Спаиваю ей лекарство, включаю ночник и музыку с убаюкивающими китайскими мелодичными перезвонами. Закатываю ее в свое теплое одеяло. Морозит малышку...
Стягиваю книгу с тумбочки.
– Спи, - не глядя бросаю ей.
Ну блять... Ничего не могу поделать! Я ее хочу. Не в смысле секс. Секс - само собой. Я хочу, чтобы она была рядом. Даже если и не трогать ее. Иначе, я опять чокнусь ночью от этой дистанции.
Лёжа на боку, Люба вяло моргая, смотрит на меня чуть опухшими от слез глазами.
– А что Вы читаете?
– А хрен его знает... Ни слова не понимаю, - честно признаюсь я.
Откладываю книгу.
Трогаю губами ее лоб.
– Горло болит?
– Угу...
– Чаю?
– А можно теплого молока?
– Любочке можно всё, - вздыхаю я.
Иду делать ей теплое молоко, с ощущением лёгкого дежавю.
Но молока я точно никому не грел. И с чего бы этому дежавю случиться - не припоминаю.
Пою ее молоком. Потом опять пробую читать. Люба засыпает.
Сгребаю ее в коконе из одеяла в объятия. Утыкаюсь носом в волосы.
Делаю глубокий вдох...
И у меня ощущение, словно меня тоже напоили теплым молоком. Очень уютно...
И очень сладенько осознавать, что прямо под моей рукой, под одеялом, ее мультяшные троечки высшего класса.
Вырубаюсь, дыша ее теплым запахом. Девичьим... Нежным... Чистым...
Вот это мне подарочек дед с Маргаритой Владимировной подогнали...
Глава 15. Выпросила
Моё тело вдруг решило жить самостоятельной жизнью. Потому что я ни в коем случае не хочу провоцировать Истомина, а оно - да! Дышу глубоко и часто в его руках, но мне не хватает кислорода. И мне пьяно от его нехватки.
Ощущаю горячее дыхание кромкой уха и чувствительными местечками за ним.
Я и сплю, и не сплю...
Тело тянет, мышцы не слушаются и двигаются словно сами по себе. И хоть я и боюсь шевельнутся лишний раз, но… Стоит только чуть-чуть расслабиться, как, сладко потянувшись, я вжимаюсь попой ему в пах!
И его пальцы ровно на мгновение оживают под моей грудью. Большой - проезжается по коже в запахе халата, ныряя внутрь и проходясь по краешку груди. Но оживают ровно на мгновение. Я даже не успеваю среагировать на эту его сонную вольность. И как-то возмутиться.
Он замирает, и я опять расслабляюсь.
Этот доктор ещё опаснее, когда спит! Не дашь же по рукам спящему человеку?..
Засыпаю.
Мне снится поцелуй, его медленные умелые губы…
Ловлю себя на том, что упираясь пятками, я прогибаюсь, поднимая бедра вверх.
Сонный стон мне в ушко. И сгребая плотнее, он впихивает своё бедро между моими.
Распахиваю глаза! Так!!
Но он уже опять не двигается, продолжая равномерно дышать мне в кожу.
А, черт... Не будить же? Ладно...
И мы снова спим. Слушаю его дыханье, уплывая от истомы. Расслабляюсь, отъезжаю чуть глубже, и снова выплываю из сна, ощущая как его рука сжимает меня под грудью, уже глубоко под халатиком, а я в ответ чуть ощутимо тискаю его кисть сверху!
Оу... Замираю, и он тоже.
Никогда бы не подумала, что "тело предает" - моя история. Но этот предатель просто сдает меня с потрохами!
Этот запах мужской, близость, объятия делают что-то непостижимое с моим телом в темноте.
И моё тело, в ответ, его провоцирует!
Мамочка...
Может, он мне какую дурь споил?? Но не похоже… Тогда бы меня уже сожрали, а Истомин спит. В отличие от тебя озабоченная дурёха! Спи тоже, пока в тебя не воткнули что-нибудь.
Но это совершенно невыносимо и невозможно. В груди густой пьянящий сироп. Мне кажется, он сочится через меня.
Незаметная попытка выбраться из его рук заканчивается полным провалом.
Он ещё сильнее, втрамбовывает меня в себя, подминает и бедро между моими ногами поднимается чуть выше, словно насаживая и прижимаясь так высоко, что... что если он проснется, то сразу почувствует, какая я мокрая, раскалённая и пульсирующая! Никогда бы не подумала, что такие ощущения живут в моем теле.
Усни просто, Няшина!
– приказываю я себе. Он же сам тебя не трогает! Его тело реагирует только на движения моего.