— Чего ж ты молчишь? Выкладывай, как живешь, чем занимаешься? Женат, да? Семьей на отдых приехали?

— Нет, я здесь один. А вообще, вроде как женат. — Артем и сам не понял, зачем добавил это «вроде как». Само с языка сорвалось. Может быть оттого, что у Оксаны обручальное кольцо было, против ожидания, на левой. — А ты? Уже не замужем?

— Одиннадцать лет уже не замужем. А тут мы в санатории «Слава» отдыхаем, вдвоем с Максиком. Помнишь его? А, да ты его и не видел, наверное. — Гридецкая оглянулась, высматривая сына на набережной, и заметив, радостно помахала рукой: — Макс, я ось! Йды швыдше!

К ним подошел высокий худощавый паренек с копной собранных в хвостик слегка вьющихся волос.

— Вот, познакомьтесь. Это мой сын, Максим. Мы з Артэмом вчилыся разом, у Харкови.

— Дуже прыемно.

— Привет-привет.

— Вы росиянын?

— Да нет, украинец. А почему ты спрашиваешь?

— Чому ж вы ридною мовою нэхтуетэ?

Должно быть, выражение лица у Артема было довольно глупым, потому как Оксана рассмеялась.

— Максимка у меня патриот. Мальчики, чего мы тут стоим? Идемте хоть где-нибудь сядем, поболтаем. Тёма, я ж у тебя все-все должна выспросить!

Они взяли по тарелочке плова, лаваш, еще одну бутылку пива и устроились за столиком под парусиновым тентом. Гридецкая (Коваль была какой-то чужой, незнакомой фамилией и никак не хотела липнуть к своей хозяйке) болтала и болтала без умолку, с явным удовольствием. И с каждой минутой Артем все полнее ощущал, что напротив него сидит не какая-то малознакомая симпатичная женщина, а та самая Ксюха, подруга из далекой молодости.

Вскоре он уже знал всю, в общем-то, банальную, историю ее замужества и последующей жизни. «Любимый хлопчик» оказался тряпкой и неудачником, мечтающим получить от жизни все и сразу, но не желающим для этого прилагать усилия. Попытки схватить удачу за шиворот закончились в компании банки самогона и таких же обиженных на всех и вся приятелей. Оксана терпела не долго, послала «благоверного» к такой-то матери, забрала сына и уехала из своей полтавской тмутаракани в Киев. Нет, она не строила иллюзий, что столица встретит ее распростертыми объятиями. Но работать Гридецкая умела, мозгов тоже хватало. (Ни в первом, ни во втором Артем не сомневался). Пришлось упираться всем, чем только можно, карабкаясь наверх. Первой ступенькой стала должность программиста, нынешней (не последней!) — кресло исполнительного директора не самой крупной, но уверенно стоящей на ногах оптово-торговой фирмы. Так что теперь у Оксаны Владимировны Коваль с карьерой и материальным благосостоянием было все в порядке. Вот только с личной жизнью не очень получалось. Да и не было пока что на эту личную жизнь ни времени, ни сил.

— Вот. Все рассказала, — Ксюха отхлебнула пива и улыбнулась. — Теперь твоя очередь хвастаться.

— Моя?

Артем растерялся. Чем, собственно, хвастаться? «Хрущевкой» на окраине? Латаной-перелатаной «копейкой»? Пять мест работы успел сменить, а должность все та же. Даже до руководителя проекта не дорос. Встретились бы года три назад, стал бы семьей хвастаться. А сейчас и это, кажется, разваливается.

Оксана смотрела выжидающе. Может быть, понимала его состояние? Потому как во взгляде светло-карих глаз так и светилось: «Тогда жалуйся. Я пойму. Это же я, Ксюха. Та самая». И от этого взгляда, от мягкой улыбки, от какого-то уютного тепла, идущего от сидящей напротив женщины, в самом деле захотелось излить душу, поплакаться на свою не очень-то удавшуюся жизнь. Никому никогда не жаловался, а сейчас накатило… Только паренек, с отсутствующим видом сидящий рядом, был некстати.

Максим как будто почувствовал это, или просто совпало, но неожиданно поднял глаза от опустевшей пластиковой тарелки.

— Ма, а мы ще нэ спизнюемось?

— Ой! — спохватилась Гридецкая. — У нас же билеты на экскурсию! Тёма, я не могу тебя просто так отпустить! Ты хоть не завтра уезжаешь? Сможем еще увидеться? Как тебя найти?

— Да я только сегодня приехал. А как найти... Мобильники же есть, созвонимся! — он кивнул на висящую у Гридецкая на шнурке серебристую «раскладушку».

— В самом деле! Диктуй свой номер.

В шесть Артем уже был на ногах. В конце-то концов, не для того же он сюда приехал, чтобы в кровати валяться! Не успел допить кофе, как в дверь позвонили. Дмитрий, оказывается, тоже к лежебокам не относился.

— Не спишь? Молодец! Море ждет!

На берегу утро началось давным-давно. Солнце уже поднялось и начинало пригревать, но до жары было еще далеко. От вчерашнего шторма не осталось и следа. Море было тихим, спокойным и неожиданно прозрачным. Отдыхающие только-только начали подтягиваться, так что можно было выбрать место по вкусу, даже стоящие у самой воды лежаки были еще свободны.

— Сейчас самое лучшее время для купания. Вот подожди, еще час-другой, народ просекет, что погода хорошая, шторм закончился, и рванет сюда.

Дмитрий оказался прав, уже к десяти желающих позагорать набралось с избытком. Предвидя стремительно растущий спрос, Артем не поленился сходить, взять в прокат пляжный зонтик. И вернувшись, застал приятеля аппетитно жующим румяную самсу.

— Угощайся.

— Спасибо. Странную особенность сегодня заметил.

— Какую?

— Обычно женщин приезжает на курорт больше, чем мужиков. Мамы с детьми, подруги там. А сейчас — посмотри вокруг.

— Угу, в самом деле.

— И большинство совсем недавно здесь. Россияне, как и ты.

— А это откуда видно?

— Загорелых маловато. А что россияне — по разговору слышу.

— Ты смотри, какой наблюдательный. Прямо Штирлиц. — Дмитрий тихонько толкнул в бок, указывая на лежаки слева: — Ладно, если против россиянок ничего не имеешь, давай с соседками познакомимся. Только сразу договариваемся, рыжая — твоя, блондинка — моя.

Артем неуверенно пожал плечами. Знакомиться вот так, в лоб, он не умел. Но если Дмитрий берет инициативу на себя, почему бы и нет?