В Энире, в доме военачальника, его ждал тёплый приём. Все вечера проходили одинаково – это нравилось и хозяину, и гостю. За короткое время успели сложиться традиции.

Сначала из расписных керамических пиал удивительной красоты (привезённых алонкеями с далёкого чужого острова Тангата) пили терпкий напиток нааш, к которому Онг-Ши приучил Дайвенкара (на Арконе этот травяной отвар мало кто пробовал, а на Фетти его любили и богачи, и бедняки). Беседовали о городских новостях, о слухах, что пришли из-за моря с кораблями алонкеев.

Затем слуги вносили столик с крышкой, расчерченной на квадраты – по шестнадцать в каждом ряду. На доске лежали четыре мешочка с фигурками.

Игроки начинали по очереди выкладывать на доску пластинки, означавшие реки, болота, скалы, озёра. Потом бросали жребий: за какую сторону света играть и какую из четырёх армий взять под свою руку. При этом каждый из игроков уверял, что ему не повезло: выложенный ландшафт плохо подходит для армии, которая ему досталась. Оба не принимали эти заверения всерьёз – так, дань традиции, игровой этикет.

Затем развязывались мешочки, извлекались фигурки, доставшиеся по жребию. У короля Гарраш видел набор, в котором рубиновая и изумрудная армии были украшены драгоценными камнями, а золотая и серебряная были отлиты из драгоценных металлов. У самого Дайвенкара фигурки были деревянными, выкрашенными в красный, зелёный, жёлтый и серый цвета. Но это была старинная тонкая работа. Онг-Ши уверял, что эту прелесть наверняка вырезал шаути. Почему бы и нет? Шаутис – известные мастера.

Игроки расставляли фигурки. На двух крайних рядах клеток, означавших море, появлялись спруты и кракены, которые могли затащить в пучину неприятельского бойца, неосторожно оказавшегося на мелководье, и грондов, пением завораживающих врага, заставляющих его пропустить ход. А на побережье ставили фигурки воинов, магов и сказочных существ.

И начиналась игра – мудрая и азартная, страстная и рассудочная. Только одна партия за вечер.

А потом опять неспешная беседа дотемна: разбор партии, смакование изящных ходов, рассказы о знаменитых игроках.

Вот и сейчас – Онг-Ши, глядя поверх кубка с наашем, сравнивает шансы обеих сторон на победу.

– Я был на волос от поражения, – признал наконец жрец. – Приятно иметь дело с достойным противником. Я не знал, что вайти может достичь такого мастерства. Да, «власть драконов» придумали алонкеи, но мы на Змеином острове удочерили эту игру и возвели в сан высокого искусства. А ты, уважаемый Дайвенкар, не уступаешь моим собратьям в красоте расстановки и в жёсткости атак. Должно быть, ты величайший игрок среди вайтис.

Гарраш Дайвенкар знал: собеседник не преувеличивает. Доводилось слыхать, что они на Змеином острове пишут труды по стратегии и тактике «власти драконов». И всё же слова Онг-Ши задели военачальника, ему захотелось одёрнуть шаути.

– Я сильный игрок, да. Но есть вайтис, которые играют много лучше меня.

– Мне не доводилось встречать таких.

– А со многими ли ты играл, уважаемый?

Онг-Ши с улыбкой развёл руками, признавая правоту собеседника.

– Однажды я несколько дней ломал голову над интересной позицией, – продолжил Гарраш. – А случайно встреченный простолюдин с первого взгляда нашёл решение.

– Я знаю, что означает слово «простолюдин», – приподнял брови Онг-Ши. – И такой человек – тонкий знаток «власти драконов»? Невероятно!

– Некий Рэс по кличке Дерюга.

Жрец опустил глаза на доску – вероятно, чтобы скрыть сомнение в словах собеседника.

– Странно, что ты не взял этого человека в слуги, – мягко сказал Онг-Ши. – Всегда имел бы под рукой хорошего партнёра для игры.

Дайвенкар проглотил ругательство, комом вставшее в горле.

О, если бы он изловил Дерюгу, он бы не во «власть драконов» с ним играл! Он даже не убил бы его... вернее, убил бы, но не сразу!

Разве забудешь позор, пережитый на Горьком озере? Будь проклята передряга, в которую он вляпался по просьбе своенравной красавицы Мерры Вэлиар, «тайренской рыси»!

А ведь у этой унизительной истории оказалось скверное продолжение.

Подлец сотник, в ужасе царапая объяснительное послание в столицу, перестарался с подробностями. Расписал, в каком виде обнаружил «око наместника»: в набедренной повязке и клочьях рубахи.

А уж дворцовые недоброжелатели расстарались, чтобы эта бумага попала в королевские руки.

О, какими словами отхлестал Массимар своего вельможу! «Как сумеет защитить государя военачальник, который не сумел отстоять свой меч с наградными кисточками? Да что там меч – даже собственные штаны!»

Но всё могло обернуться ещё хуже. Король мог поинтересоваться: для какой такой поправки здоровья вельможа направился с Аркона на Фетти, в далёкий Вейтад? Ах, там целебные ключи? Ну, допустим... А с какого такого любопытства предложил он вейтадскому наместнику поручить ему проверку солеварни? Ах, ему хотелось взглянуть на каторгу и каторжников?