Опять права. Но мне от её правоты не легче.

Ночью ворочался без сна, проваливался в забытьё без сновидений, потом вскакивал, когда хныкала дочка, в голову неожиданно пришла идея как разрулить ситуацию с японцами, пока собственные проблемы неразрешимы. Наутро позвонил в Вильнюс.

— Стасис! Гамарджоба. Как ты посмотришь на создание машины Toyota-VFTS?

Эти товарищи с энтузиазмом луддита и настойчивостью истинных прибалтов получают неземное удовольствие, разбирая «березину». Страшно даже представить их оргазм, когда примутся раскручивать «карину», а затем просвещать инженеров лучшего в мире автогиганта, какие косяки они налепили в проектировании.

Поставил всенепременное условие: с японцами работать классами исключительно выше 1600, чтоб не пересекался с нашими поделками. Брундза охотно согласился, сам горел желанием заполучить монстра сил на 250–300. Я, Мальчиш-Плохиш, одним звонком подгадил всему европейскому автоспорту в классе раллийных и шоссейно-кольцевых гонок на несколько лет вперёд. Теперь болельщикам придётся выбирать, на кого ставить в споре за первое место только из носителей труднопроизносимых фамилий. Кастис Гирдаускас на лично им подготовленной «тойоте» — это живая иллюстрация поговорки «против лома нет приёма». Кроме Арвидаса Гирдаускаса.

Наконец, в конце июня в голову пришла самая дикая идея за всё время пребывания в новом мире. Главное, не сложить голову во время её реализации.

Высоцкий, как мой прямой и непосредственный, сначала не врубился, в чем сложность.

— Давай смету на подготовку и катись. Что, есть проблемы?

Его ручка-самописка, заправленная импортными чернилами, описала круг на моей докладной Генеральному, нацелившись поставить визу «поддерживаю».

— Огромные. Именно поэтому я надеюсь на успех команды СССР. Из собранной мной информации, у организаторов не имеется ресурсов, чтоб обеспечить безопасный пробег от Алжира до Сенегала. Гонщики не получат стандартную поддержку, ожидаемую хотя бы на уровне ралли «Лондон-Сидней». Получится битва на выживание, к сожалению, с неизбежными трагическими эпизодами. Если мы выставим слаженную команду, обеспечим сопровождение, техобслуживание, ремонт, заправку топливом, навигацию в пустыне…

— Победим?

— Нет. Грузовик не перегонит мотоцикл, а эти безумцы не предусмотрели деление на классы. Езжай хоть на мопеде. Но мы придём первыми среди траков и очень постараемся финишировать все. Можете дразнить меня Нострадамусом, пророчествую: к Дакару приедет лишь малая часть покинувших Париж. Команд не будет, сплошь индивидуалы, каждый за себя. А мы — банда. Представьте рекламу: только машины марки МАЗ достойно выдержали испытание! А если один поломается, то будет просто незаметен среди десятков таких же.

Виза легла на докладную. Спрятав ручку, Высоцкий сказал:

— Отдам Генеральному. Пару месяцев уйдет на согласование в Москве. В августе вернёмся к вопросу.

— Не-ет! Даже прямо сегодня начинать подготовку — слишком поздно! К Дёмину идём вместе, убеждаем, я тотчас звоню Полякову, прошу дёрнуть отдел промышленности ЦК, сам, заручившись поддержкой министерства, трясу Внешторг и ДОСААФ, по старым связям уговариваю «Пирелли» на рекламу покрышек. Потом готовим МАЗы. По сравнению с пустынями Африки гонка под Астраханью — лёгкий пикник.

— Хорошо. Пошли к Дёмину, — он нажал на селектор и согласовал появление нашей парочки под его светлы очи. Чуть помедлил и спросил:

— Осилишь? После всего…

— Именно после всего. Ралли Париж-Даккар отнимет все силы и вымотает нервы без остатка. Не оставит времени грызть себя поедом: почему не уберёг.

Главный конструктор кивнул, мы потопали к Генеральному. Именно эти шаги вдоль коридора стали для меня первыми на пути к самой безумной эпопее в двух жизнях.

Гонка на невыживание

Впервые главным ощущением от ралли стало единственное: скорее бы всё закончилось. Уже не грело понимание, что так или иначе пытке придёт конец, участники будут вспоминать с гордостью — мы не сдались, не пали духом, вынесли испытания до самого финиша. Уверен, из 98 экипажей, а именно столько из числа покинувших Париж вылетело с соревнований, кто-то — вперёд ногами, основная часть сломалась психологически и только поэтому бросила борьбу.

Нам, советским, пришлось легче и тяжелее одновременно. Легче, потому что за Париж-Дакар взялся лично Гагарин, сложивший полномочия Генерального секретаря ЦК КПСС, но по-прежнему самый авторитетный человек в Союзе. Он организовал экспедицию с воистину военным размахом. На сопровождение от Алжира до Сенегала был выделен вертолёт ВВС Ми-2. Каждый грузовик, гоночный или группы поддержки, тащил на себе радиостанцию, экипажи могли общаться между собой на расстоянии нескольких километров, если ничто не мешало, с вертолётом и того дальше. Снабженцы и технари высадились в Алжире накануне Нового года, машины с припасами, дизтопливом, авиационным керосином, запчастями и тоже мощными радиостанциями двинули вперёд, обеспечивая нас куда лучше, чем любого другого, дерзнувшего ехать.