— Слушай, что Артём говорит. Двести, значит, двести.

Рик покачал головой, явно не веря, что мы так легко об этом говорим. Он пробормотал что-то про «безумцев» и снова уткнулся в карту, проверяя маршрут. Мы с Кирой переглянулись. Она едва заметно усмехнулась, а я подавил желание хмыкнуть. Двести километров в этой параллельности — не прогулка, но мы были готовы. Кристаллы тишины давали нам шанс двигаться с максимальной скоростью, не опасаясь поднять даже малейший шум.

Я тут же добавил:

— Рик, бери артефакт связи и свяжись со своими ребятами, приятелями в анклаве. Скажи, минут через сорок у них будем.

Его глаза, и без того округлённые от нашего спокойствия, кажется, стали ещё больше.

— Как через сорок? — переспросил он, словно мы только что предложили пробежать через всю параллельность босиком с криками и сметая все на своем пути.

Кира фыркнула, едва сдерживая смешок.

— Говорю же — делай, что говорит Артём. Всё будет хорошо. Предупреди, чтоб ждали. Чтоб мы там не стояли на открытой площадке в ожидании звуковой волны.

Рик, всё ещё ошарашенный, кивнул и потянулся к артефакту связи. Его пальцы, чуть дрожа, закружились над кристаллом, вызывая мягкое сияние. Со второго раза ему ответили. Голос Рика, обычно хриплый, зазвучал бодрее:

— Да, снова я. Да, поменялись. Эта весёлая парочка будет у вас минут через сорок. Встретите, пожалуйста, как родных. На них вся надежда.

На той стороне что-то ответили, и Рик, улыбнувшись, кивнул.

— Всё хорошо, вас встретят.

— Одну секунду, — сказал я, поднимая руку. Закрыв глаза, я нырнул в видение. Мой разум перенёсся на площадку, с которой мы утром так поспешно удирали. Оказавшись на ней, я огляделся. Всё было тихо, слишком тихо. Лес вокруг лежал поваленный, словно по нему прошёлся гигантский каток. Земля была как будто по ней протащили что-то огромное, но ни тварей, ни аномалий, ни чего-то опасного я не заметил. Проверив еще раз периметр, я убедился, что площадка чиста, и вышел из видения. Расфокусировав взгляд, я посмотрел на Рика.

— Ну, раз всё готово, мы пошли.

— Я проведу вас, — тут же сказал он, шагнув к двери.

— Не стоит, — отрезал я. Взяв Киру за руку, я сжал её пальцы, и мы телепортировались. Мир мигнул, и вот мы уже стояли на той самой площадке. Холодный ветер ударил в лицо, неся запах земли и металла. Я достал кристалл абсолютной тишины, активировал его, и невидимое поле окутало нас, заглушая даже дыхание. Затем я вызвал Небокрыла. Мой питомец материализовался в вспышке света, его крылья переливались, как расплавленное серебро. Мы с Кирой оседлали его, и он, издав низкий гул, взмыл в небо.

Поднявшись на значительную высоту, мы продолжали движение к точке, которая была указана в моей карте как ближайший анклав. До него действительно было километров сорок, может, сорок пять. Внизу расстилался пугающе тихий пейзаж — деревья, холмы и поля, которые в любой другой параллельности выглядели бы абсолютно обычно. Здесь же всё застыло в напряжённом безмолвии, словно сама природа затаила дыхание, боясь вызвать резонанс.

Кира сидела позади меня, крепко обхватив руками мою талию. Её тело было тёплым, что особенно ощущалось в прохладном потоке воздуха, который обтекал нас на этой высоте. Хоть она и не произносила ни слова — говорить в куполе абсолютной тишины было бессмысленно, звук глушился полностью, — я чувствовал её присутствие не только физически, но и через нашу эмпатическую связь. Она была спокойна, но вместе и этим и настороженна.

«Красивый вид, — передала она через мыслесвязь. — Жаль только, что любое неосторожное движение может превратить эту красоту в мясорубку.»

Я мысленно кивнул, оглядывая раскинувшийся перед нами пейзаж. Да, всё-таки на Небокрыле, да ещё и на такой высоте, на этот мир можно было смотреть как на обычный. Если бы не одно «но»: мы находились под защитой артефакта абсолютной тишины. Как бы Небокрыл ни старался ловить потоки воздуха, всё равно взмахи его крыльев были достаточно громкими. А с учётом того, что малейший звук мог вызвать звуковую волну, которая бы усиливалась с каждой секундой, мы бы не могли так передвигаться, как сейчас.

Пролетая над землёй, я замечал, что в нескольких местах уже проходила звуковая волна. То в одном, то в другом месте было видно, как смяты и вырваны с корнями деревья, как разрушены какие-то сооружения, как небольшие холмы сравнивались с землей, словно кто-то прошёлся по ним гигантским катком.

«Смотри,» — мысленно указал я Кире на особенно впечатляющую полосу разрушений, пересекавшую поле. Деревья были повалены в одном направлении, как после взрыва, а в центре зияла глубокая борозда, будто прочерченная когтем исполинского чудовища.

«Выходит, не только человек, моб или иное существо может спровоцировать звуковую волну,» — подумал я, и Кира тут же отозвалась:

«Да, пересохшая ветка, упавшая с дерева, она точно так же может спровоцировать звук, который начнёт усиливаться и распространяться. Этот факт нужно учесть в дальнейшем.»

Я мысленно согласился. В сознании уже складывалась картина того, как работает эта параллельность. Звук не просто усиливался — он находил что-то вроде резонанса с самой материей пространства, и чем дальше распространялась волна, тем сильнее становилась. Как снежный ком, катящийся с горы. Или как лавина.