— А тебе чего, побродяга! — рявкнул мужик. — Да я тебя…

Поднял палку и примерился ударить. И тогда случилось то, что ускользнуло от взгляда и Геральта, и собиравшейся уже толпы. Несмотря на свою хромую ногу Хольт крутанулся в молниеносном полупируэте, вошёл в краткое соприкосновение, из которого мужик вылетел, как из пращи, брякнулся головой о сруб колодца и растянулся на булыжниках.

— Ай! — крикнул Хольт. — Человек упал! Нехорошо ему! Помогите же, добрые люди!

Добрые люди стояли, глазели и не спешили на помощь. А оба ведьмака быстро пошли прочь.

Никто не остановил их.

— Что такое, юный Геральт, почему мы не в духе? И молчим угрюмо? Взгляни — вокруг весна, на вербах серёжки, птички поют, тихонько журчит ручеёк. Из деревни попахивает сельским хозяйством. То есть прокисшим молоком и дерьмом. А ты вместо того, чтобы радоваться вместе с природой, какой-то такой, без настроения. С чего бы?

— В животе у меня бурчит. Мы могли бы остаться там, в Спынхаме. Поесть чего-нибудь… Оная дама нас приглашала…

Престон Хольт фыркнул.

— Подозреваю, что тебе не обеда жаль, а забав с барышней из «Лорелеи». Придёт время и для этого, обещаю, ещё не раз и не два Пампинея Монтефорте примет нас в секретной пристройке своего дома. И наверняка найдётся среди её девиц какая-нибудь смелая. А сейчас я хотел бы как можно скорее попасть к себе домой, в Рокамору.

— Что это за название? Рокамора?

— Не знаю. Я купил имение вместе с названием.

Престон Хольт, как он объяснил Геральту, двигался от самой столицы вместе со строительством Великой Дороги, которая должна была соединить Каэдвен с Хенгфорсом и далее с Ковиром и Повиссом. Вырубка и корчевание лесов пробудили чудовищ, а скопление людей привлекало их. Надсмотрщики готовы были платить за защиту, работы и выгодных заказов для ведьмака оказалось предостаточно. Более четырёх лет назад, когда строительство дороги ещё не достигло границ Верхней Мархии, произошёл несчастный случай. В схватке с меганеврой, которую он в итоге победил и убил, Хольт был тяжело ранен, а также получил сложный перелом ноги. Этот несчастный случай сильно подпортил ведмачью карьеру Хольта. После этого он купил поместьице Рокамору и ушёл на покой.

— Иногда я беру заказы, — признался он Геральту. — Воронофф выбирает для меня монстров попроще, и я снова отправляюсь в путь. На этот раз я съездил на север специально, чтобы встретиться с тобой. Я уже был там в феврале, со многими познакомился: с розмыслами с Великой Дороги, с войтом, солдатами. Ты должен признать, что эти знакомства принесли свои плоды.

— Кто такой этот Воронофф? Ты спрашивал про него у оной дамы…

— У Пампинеи Монтефорте. Хозяйка борделя. И дама, всем дамам дама. А Тимур Воронофф — мой агент.

— Оная Пампинея говорила, что вы разминулись. Что он вернулся в… В Бельвуар? Но мы туда не едем?

— Нет. Нам не по пути. Мы едем на юг, по королевскому тракту. Бельвуар на западе.

— А этот агент… Он что делает-то?

— Узнаешь в своё время. Если примешь, наконец, решение относительно моего предложения. Что? Ты подумал об этом? Мы можем поговорить?

— Может, позже.

— Как хочешь. Погоняй коня.

В живописной долинке, среди грабов, ольх и верб показались соломенные крыши. Лениво вился дым из трубы. Хольт привстал на стременах.

— Мы дома.

— Ага, — буркнул Геральт, — ты дома.

— Ты тоже. Если согласишься на моё предложение.

— Если.

— Экой ты непростой. Ну, давай, въезжаем.

В огороженную частоколом Рокамору полагалось въезжать через ворота, ведущие во двор. Там стоял барский дом — добротное здание из сосновых брёвен, с высокой камышовой крышей. Его окружали хранилище, конюшня, амбар, колодец, голубятня, баня и несколько сараев.

Просторные сени вели в людскую, оттуда — в большую залу с изразцовой печью, а из неё уже — в несколько альковов. К дому примыкала большая кухня и комнаты слуг.

В услужении состояли — приказчик, мрачный тип, вечно занятый счетами; старший слуга, почитающий себя оруженосцем; парнишка-конюх и часто меняющиеся наёмные деревенские девки. Была ещё толстая, крикливая и скандальная баба, кухарка и экономка разом. Ей легко прощали и крики, и капризы, ибо готовила она бесподобно. Геральту, привыкшему к однообразному и довольно скудному питанию в Каэр Морхене, трапезы в Рокаморе каждый раз казались королевским пиром. За всю свою жизнь он не видел и не пробовал таких блюд, как зразы отбивные или капустные голубцы, а ягнятина в овощах — это просто чудо из чудес.