— Я же не хотел, братан Джин Су. — говорит он: — кто же знал что этот инвалид такой шустрый! Я просто припугнуть хотел, что они с графиком задержались, вот и все.

— Припугнул? — интересуется у него Джин Су: — ладно побегайка, черт с ним, инвалидов у нас достаточно, пять штук. Но Джэджуна кто заменит? И…

— Да я же… — снова начинает Борым, но Джин Су замечает у него за поясом тусклый блеск металла.

— Что это у тебя? — Джин Су не слушает жалкий лепет оправданий от Борыма и наклоняется к нему, откидывая полу пиджака в сторону: — это что такое еще? Это — что?!

— Для самозащиты. — твердо говорит Борым, пытаясь прикрыться полой пиджака, но Джин Су — препятствует этому движению.

— Ты с ума сошел? — говорит он: — совсем крышечка усвистела? С пушкой на семейный ужин приперся, с кем воевать собрался, идиот?

— Но я же не знал, что не будет войны! — защищается Борым: — что все помирятся и наши с Третьим Поколением не станут друг другу глотки рвать! Я когда сюда ехал, думал что Младший велит откопать топоры войны и все такое! Думал мы прямо отсюда и поедем! Выпьем, ну типа последняя трапеза воинов, а потом — ну… на штурм.

— Идиот. На какой штурм? Кого ты штурмовать собрался?! И почему у тебя за поясом, зенитка, млять?! Ты что, Грязный Гарри? — Джин Су выдергивает из-за пояса у Борыма здоровенный револьвер с длинным стволом и взвешивает его в руке. Тяжелый, с матовым воронением. Откидывает барабан и прокручивает его пальцами, глядя на желтые, латунные диски донышек патронов с гладкими кружочками капсюлей. Читает надпись по ободу, наклонив голову.

— Это ж триста пятьдесят седьмой магнум. — говорит он: — ты точно с ума сошел. Ты в кармане с собой десять лет строгого режима носишь, идиотина. Первый же полицейский что тебя остановит — повышение, премию и орден от Министерства получит. Чего так охота баланду тюремную похлебать? Готовят там скверно, а ты пожрать любишь, хотя если ты похудеть так решил…

— Это для самозащиты! — надувается Борым: — как говорят в Америке — пусть лучше меня судят двенадцать чем несут четверо!

— Ты Америку с Кореей не путай! В Америке даже дети с пистолетами ходят, там у них разрешено, четвертая поправка в конституции. А у нас если даже с «предметом похожим на оружие» ходить можно срок схлопотать! И почему ты выбрал гаубицу, млять?! Ты ж из нее выстрелишь и тебе руки отобьет отдачей. Ты хоть раз из этого зенитного орудия стрелял?

— Где я стрелять буду? — ворчит Борым: — отдай ствол. Хватит им махать во все стороны.

— На, забери свою карманную артиллерию. — Джин Су протягивает револьвер обратно своему товарищу, рукоятью вперед: — только, сука, не убейся сам и никого не пристрели сегодня.

— Чего это вы тут делаете? Борым — ты чего, пушку с собой таскаешь? — удивляется подошедший Дубон: — ну ты и идиот. Джин Су, там босс тебя и его к себе кличет, насчет делишек в порту, хочет знать кто ответственный за весь бардак там…

— Шибаль. — вздыхает Джин Су и поворачивается к побледневшему Борыму: — не проканало, хубэ. Имей в виду, я тебя защищать не собираюсь. Сам накосячил, сам ответ держать будешь.

— Братан!

— Хватит ныть, пошли уже. — Джин Су встает и идет вслед за Дубоном, который ведет их прочь из зала, они идут по коридору, проходя мимо кухни откуда сильно пахнет чем-то вкусным, но сейчас Джин Су не до еды. Он идет и думает, что вот не срослось, он-то думал что они с Борымом с крючка спрыгнули, пока руководство сменится, пока бардак и неразбериха, пока… а там все уже и забудут про косяк Борыма, который не может свои лапы при себе держать, идиот. И как бы Джин Су не говорил, что косяк-то за Борымом, на самом деле он там старший по портовым операциям был, а Борым — его хубэ. Младший. Должен был он за ним присмотреть, но, сука, разве за ним уследишь? Инициативный уж больно, вон и сейчас — откуда-то достал пушку, идиота кусок и за пояс заткнул. Зачем, спрашивается? Эх…

— Проходите. — Дубон открыл им дверь и они вошли в небольшую комнату, где за столом сидели три человека. Младший, этот здоровяк Ван и сыночек Сирасони, этот дерзкий малолетка, которого в тот раз он успел подрезать. Кто бы знал что придется с ним в одной семье быть?

— Старшие. — кланяется он: — меня зовут Джин Су, а это — Борым, мой хубэ.

— Проходите. — кивает Младший и они — проходят. Но не садятся за стол, им не положено. Остаются стоять. Джин Су переминается с ноги на ногу и бросает быстрый взгляд на Борыма. Чертыхается про себя, потому что этот кусок идиота кажется в ступор впал — стоит со стеклянными глазами, бледный и руки трясутся, на лбу мелкие бисеринки пота. Того и гляди в обморок бухнется. Понять конечно его можно, Ву Старший бывал с парнями очень крут, как тот раз с Мелким Лао, который после «урока» Ву Старшего потом полгода хромал и слова некоторые с трудом выговаривал и шеей вот так дергал, словно курица, которая зерна клюет.

— Что там с инвалидом, который пропал? — задает вопрос Младший: — кто такой и как так вышло?

— С «побегайкой»? — переспрашивает Джин Су, убедившись что Борым и слова выдавить из себя не может: — да там смешная история приключилась, Старшие. — он совершенно точно знает что самое важное сейчас — правильно акценты расставить. Смешная история да. Вот и сосредоточиться на смешных моментах, а не на том, как этот идиот Борым голову главе профсоюза докеров в порту пробил, тот сознание потерял и в больницу загремел.