— Разведка уже вернулась и подтвердила, что в долине намного теплее, чем в окрестностях. Она находится между скалами и не продувается ветрами. Там даже есть незамёрзшая река и много леса. Есть только одна проблема — в долине замечено целое стадо шерстерогов. Нам придётся потеснить их, чтобы выбить себе пространство для жизни. Вопросы?

Вопросов ни у кого не возникло. Стадо шерстерогов — это приговор. Даже если их всего десяток особей, единственное, что советуют выжившие — держаться от этих тварей как можно дальше. Один — уже тяжёлое испытание. С двумя, что атакуют попеременно, не справится ни один маг. Стадо? Тут не поможет даже княжеская дружина с десятком красных.

Но и возвращаться нам некуда. Продуктов хватит всего на неделю, а мы в пути больше трёх месяцев. За это время караван потерял половину саней и больше двух сотен человек. Если мы не отобьём долину, хотя бы небольшой кусочек для жизни, рядом с рекой, погибнут все. Лучшего шанса у нас не будет.

— Хорошо, выходим немедленно. Разбираться будем на месте, — решительно сказал красный, и по его сигналу протрубил рог. Мы уходили от своих людей, видя перед собой две спины в красных плащах, как единственный ориентир. Две алых точки посреди белой пустыни. Две капли крови на снегу.

Сражаться с шерстерогами на их территории было совершенно бесполезно, а потому мы пошли другим путём. Часть отряда отвлекала их на себя, пока другая валила деревья крест-накрест, устраивая засеку. Главное — не злить тварей, не ранить их, вызывая гнев, и в то же время создать укрепления, которые будут для них если не проблемой, то препятствием. Помехой, которую они не захотят преодолевать.

Ценой пятидесяти жизней и одного красного мы справились. Надо отдать должное, маг умер героем, хоть явно и не хотел этого. Стадо втоптало его в едва проглядывающую из-под талого снега травку, когда он швырял огненные шары, чтобы отвлечь тварей от своего потерявшего коня товарища.

— Возвращаться не будем, — решил красный, когда стадо ушло на другую сторону долины. — Нужно возвести укрепления, такие, чтобы твари не смогли их пройти наскоком. Продолжайте валить деревья.

— Разрешите встретить караван. Там не осталось проводников, — попросил я. — Если прошла метель, наши следы могло замести.

— Хорошо. Иди, — недолго думая, кивнул маг. — Они должны быть уже в половине дня. И пусть поторапливаются. Вы должны начать возводить мой город уже сегодня.

— Конечно, господин, — кивнул один из охотников, а остальные переглянулись, обменявшись понимающими взглядами. Ведь уходили мы не только от голода и холода. Но и от самодурства красных и князей, которых они ставили. Там у магов была полная власть, как и в караване. А полная власть ведёт к абсолютной вседозволенности.

Никого уже давно не удивляло право первой брачной ночи. Никто не роптал, когда лучшие куски со стола доставались магам. Но когда этих кусков становилось всё меньше, а их дома ломились от запасов… для того ли мы уходили в неизвестность, чтобы история повторилась в новом месте? А теперь мы должны возвести Его город?

И всё же, один маг лучше нескольких десятков. А он нам нужен. Пока нужен…

Ветер налетел неожиданно. Небо никогда не очищалось до конца, но привычные серо-жёлтые тучи всего за минуту стали чёрными от туч, а в следующую минуту ударил пронзительный ветер, промораживающий до костей. Идти в снежном буране, когда не различаешь не только сторон света, но и верх с низом, было совершенно невозможно. Пришлось наскоро рыть себе убежище и прятаться в сугробе, время от времени освобождая дыру для дыхания с помощью копья.

К каравану я вышел только на следующее утро.

Их никто не предупредил о надвигающейся буре. Они не сумели собраться в городище и окопаться.

Выжил каждый десятый, но это было временно, ведь большая часть саней оказалась разрушена. Огонь погас.

— Все, кто может идти. Поднимайтесь! — рычал я, поднимая людей под руки. — Нам нужно пройти всего несколько часов. Бросайте все пожитки здесь. Берите только инструменты и продукты. На месте разведём костры! Там нас ждёт маг. Собирайтесь! Вместе мы выживем!

Пинками и уговорами, проклятьями и обещаниями скорой смерти, но мне удалось сбить выживших в нестройную толпу обмороженных и державшихся друг за друга людей. И хоть до долины было полдня хода, из-за их состояния нам пришлось идти до поздней ночи. А когда мы вернулись в долину…

Пепелище. Выгоревшее на десяток километров пепелище с телами большей части шерстерогов. И маг, поднятый на копья.

Последний выживший, с обожжённым лицом, сидел, прислонившись к обгорелой сосне, и улыбался. Когда я подошёл ближе, он прошептал лишь одно слово: «Свобода».

— Что нам теперь делать? — причитали люди, в растерянности глядя на останки охотников и бойцов. На тело последнего из красных, поднятого на пики. — Что нам делать?!

Многие спрашивали и смотрели в это время на меня, будто это я ответственен за гибель всех их надежд. Некоторые даже говорили, что лучше бы я не приходил, и они умерли рядом с телами родных. Рядом с теми, кого пришлось бросить из-за обморожения в пути. Толпа недовольных подбиралась всё ближе, грозя разорвать меня на куски, во имя праведного гнева. Во имя погибших магов. Во имя…