— Это правда? — брови бармена сделали попытку соединиться с волосами, скрыв с головы лоб.

— Все разговоры об этом с моим импресарио, — кивнула девочка за спину, — с зайцем.

В это время перед барной стойкой начался бой — заяц дрался с Чморански. На стороне зайца были высокие прыжки и сильные задние лапы. На стороне Чморански — коронный удар левой. Заяц подпрыгивал и старался приземлиться на боксера, а тот уворачивался и бил зайца куда достанет. И вот, увернувшись в очередной раз, Чморански выскочил прямо перед мордой зайца и резко выбросил вперед левую руку. Заяц упал на спину и раскинул в сторону лапы.

— Один! — начала считать толпа. — Два! Три!

Заяц открыл глаза и сел. Пожевал что-то во рту. И развернул к Чморански голову правым сумасшедшим глазом.

— Ты! Мне! Сломал! Зуб!

— Поцелуй меня в зад, — рассмеялся Чморански.

Заяц резко вскочил, подпрыгнул и приземлился прямо на боксера, усевшись ему на голову. Тот задергал руками и ногами, пытаясь столкнуть с себя зайца, но как столкнешь того, кто по весу раза в два больше тебя?

— Что вам налить, Элвис Джуниор? — спросил бармен девочку.

— Можно мне какао с молоком? — улыбнулась Элвис.

— Можно, — кивнул бармен. — Только у нас грибное молоко, но оно с шоколадным вкусом.

Толпа тем временем поздравляла с победой зайца и пинала части тела Чморански, которые торчали в свободном доступе. Боксер уже затих и не дергался. Бармен сварил Элвис какао, развернулся, чтобы подать напиток, и чуть было не уронил стакан. Перед ним на барных стульях сидел мужчина с белой седой косой и крокодил. Элвис подхватила напиток из дрогнувшей руки и обернулась, чтоб посмотреть — чего так испугался бармен. Крокодил сидел мордой вверх и положив свои короткие лапки на барную стойку. На его шее и груди красовалась красивого плетения шлейка из блестящего металла.

— А ваш крокодил не кусается? — спросила Элвис, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Не должен, — ответил мужчина с косой. — На нем намордник и шлейка. Вообще он спокойный, но у меня недавно, так что я не знаю, — пожал он плечами.

— А как его зовут? — Элвис отхлебнула какао.

— Никак, у него нет имени. Я даже не знаю — мальчик это или девочка.

— Давайте назовем его Сашенька, в честь одной красивой девушки, с которой я сегодня познакомилась.

— И что Сашенька тебе сделала? — развернулся мужчина ко все еще сидящей на барной стойке девочке.

— Да так, — отмахнулась Элвис, словно речь шла о пустяке. — Тем более, что имя Сашенька подойдет как мальчику, так и девочке.

— Действительно, — усмехнулся мужчина. — Мне два по сто в один бокал и безо льда, пожалуйста. Сейчас я выпью, Сашенька, и пойдем домой, знакомиться с семьей. Мне его всего полчаса назад один плутоватого вида мужичонка продал. У него еще костюм такой странный был — темно-бордовый с узором из танцующих черепах.

Мужчина взял бокал и стал медленно, не отрываясь, пить. В это время крокодил произносил странные звуки, чем-то похожие на осмысленную речь, но из-за намордника совершенно непонятную. Допив, мужчина с косой расплатился и пошел на выход, неся подмышкой болтающего лапами крокодила Сашеньку.

Заяц подошел к стойке и улыбнулся. Один передний зуб у него был сломан.

— Как я его? — спросил он у Элвис, но косился то он на всех присутствующих рядом со стойкой. — Из-за него меня в тюрьму упекли. Боксер недоделанный. Кстати, я только что слышал на янгавальном крик о помощи. Сюда янгавалец не заходил?

Несколько человек возле стойки переглянулись между собой и рванули из бара. Остальные глянули на лежащего на полу Чморански. На боксере был костюм темно-бордового цвета с узором из танцующих черепах.

— Сюда заходил мужчина с крокодилом, — бармен придвинул к зайцу большую кружку темного пива.

— Ну, правильно, — сделав глоток и почмокав губами, сказал заяц, — янгавальцы ведь рептилии, а в раздетом виде некоторые их виды напоминают ваших крокодилов и ящериц.

Все, кто слышал разговор зайца и бармена, переглянулись между собой. Несколько человек встали и, подхватив под руки, вынесли тело Чморански из бара.

— Элвис, спой, — заорал на весь бар тот самый прохожий и опять пустил мыльные пузыри. — Спой! Спой!

И вот уже весь бар скандирует: «Спой!» Заяц забрал у девочки пустой стакан и понес ее в лапах на сцену возле противоположной стены бара.

— Давай, Элвис, песню другую и мы сделаем счастливыми кучу народа, — с азартом в голосе и, вращая сумасшедшим глазом, сказал заяц.

— Я не могу, — девочка заставила зайца нагнуться и прошептала в ухо. — У меня вообще нет слуха. Я та самая Элвис, которая без слуха, понимаешь? Поэтому родители на мне так экономят. Я… Я ненужный ребенок, — всхлипнула Элвис. — Вся семья поет, а я единственное, что хорошо делаю, это придумываю новые миры, где все хорошо, где есть родители, которые меня любят. Брат, который не бьет и не крадет мою еду, не ломает подарки и не рвет книжки. Я не умею петь. Может меня не украли как антиквариат, а продали. Или отдали насовсем. И меня никогда-никогда не выкупили бы из тюрьмы.