Пролог. Шарлатан.

Быть шаманом в наше время довольно неблагодарное занятие. Тебя либо заочно считают шарлатаном, таких людей я хотя бы могу понять, либо верят каждому твоему слову, какой бы бред ты ни произнес. Есть, конечно, еще и третий вариант, которым на все похрен, но их мы учитывать не будем, ведь они не обращаются ко мне за помощью.

— Господин Кацураги… — пожилая женщина беспомощно смотрела на меня, нервно теребя подол платья. — Вы ТОЧНО поможете Маюми? — с надеждой заглянув мне в глаза.

Общение с клиентами мне всегда казалось самой спорной стороной моей работы. Они приходят ко мне в надежде на чудо, но чудес не бывает, либо за них приходится платить. И так уж вышло, что платить приходится именно мне.

Криво улыбнувшись, я произнес:

— Мы уже всё обговорили, разве не так? — пристально посмотрев ей в глаза, прекрасно зная, что последует дальше.

Женщина тут же опустила взгляд. Ожидаемо. Мои тёмные глаза ещё со школы называли проклятыми, не было никого, кто выдержал бы их больше десятка секунд. Ну, кроме одной особы, но это пока не так важно.

Нацепив на лицо уверенный вид, я наклонился вперед:

— Госпожа Миямото, вы либо доверитесь мне, либо я ухожу, — вкрадчиво произношу.

Разговор происходил у больничной палаты. Мимо прошла медсестра в белоснежном халате, бросив на меня любопытный взгляд. Не обратив на это внимания, я сконцентрировался на женщине перед собой. Сначала работа, а уже затем все остальное.

Госпожа Миямото женщина лет пятидесяти пяти. Тёмные волосы с проседью, глубокие морщины у глаз, одежда не из дешёвых, да и сумочка на плече явно брендовая. Семейство Миямото было из зажиточных, они уже второе поколение торгуют рыбой, я порой вижу в магазинах их продукцию.

Присмотревшись, я понял: её колебания не из-за денег. За работу я запросил всего десять тысяч йен плюс столько же, если девочка пойдет на поправку. Цена более чем скромная, но позволит мне заплатить в этом месяце за квартиру, плюс еще на сигареты деньги останутся.

— Понимаете… — она всё ещё избегала моего взгляда. — Муж пришёл в ярость, когда узнал, что я обратилась к шаману…

— Понимаю, — мягко произношу, и я действительно понимал, — давайте сделаем так, вы заплатите мне пять тысяч, для вас это даже не деньги, а я не могу работать без оплаты, иначе мои силы не сработают. Все остальное, когда ваша дочь пойдет на поправку. Вашему же мужу совсем ни к чему знать, что я здесь вообще был…

Женщина неуверенно достала из сумочки кошелек, и, не глядя, вытащила купюру в десять тысяч, как я и говорил, для нее это не деньги.

— Нет, я все же вам доверюсь господин Кацураги, — с потаенной надеждой на секунду взглянув мне в глаза.

Глядя на госпожу Миямото, я прекрасно понимал ее мужа. На его месте я выбил бы все дерьмо из «шамана», который решил заработать на чужом горе, но и не брать деньги для меня не вариант. Я уже и так на неделю просрочил выплату за квартиру, хозяйка уже обещала меня выкинуть, если я просрочу еще хоть на один день. Да и в целом, жить на что-то же надо.

Убрав купюру в карман, я, не говоря больше ничего, двинулся в палату. Открыв дверь, я увидел кровать на которой лежала темноволосая девочка лет семи. Вся левая часть ее лица опухла, сама она уже даже говорить толком не могла. Не оперируемая опухоль. Мерзкая херня, мне бы стоило два раза подумать, прежде чем соглашаться поглощать нечто настолько опасное.

Подойдя поближе к кровати, присев на край, я увидел внимательно смотрящие на меня глаза. Маюми, несмотря на свой возраст, уже смирилась с тем, что жить осталось ей максимум год, и то, если повезет. Положив ладонь на лоб девочки, я на секунду прикрыл глаза. Черное нечто извивалось в ее голове, поглощая ее жизненную силу. Так не пойдет тварь. Обреченно вздохнув, я потянул этот ужас на себя.

Проклятие не желало уходить, а потому мне пришлось надавить. Черная клякса с большой неохотой покинула тело девочки, устремившись в мой мозг. На секунду в моих глазах потемнело, после чего я ощутил, как левая сторона лица стала пульсировать и опухать. Мое тело было куда крепче, плюс моя энергетика уже стала понемногу поглощать негативную энергию проклятия, не пройдет и месяца, как я поглощу эту гадость, сделаю частью своей силы, пока же, скривившись от ощущения, что мое тело осквернено, я с усилием поднялся, покинув палату.

Госпожа Миямото было двинулась ко мне, но она отшатнулась в ужасе, стоило ей взглянуть на мое опухшее лицо.

— С вашей дочерью все будет хорошо, но ей потребуется время, чтобы прийти в себя, — хрипло произношу, ощущая, как мне постепенно становится все хуже.

С каждой минутой мне становилось все трудней говорить, а потому я двинулся прочь от палаты, не желая больше общаться. Мне потребуется время, чтобы переварить проклятие, а в эти дни мне придется ощутить все те прелести, что все это время переживала малышка Маюми. Схватившись рукой за лицо, я ощутил, как у меня начинается мигрень.