Дверь резко открылась, и из неё прямо в объятья Петра Брониславовича вылетел встрёпанный дяденька маленького роста. Арина сделала шаг в сторону, Пётр Брониславович в другую, и тут со стороны спины дяденьки шлёпнулось на пол что-то вязкое цвета сыра.

– Что такое?
– Пётр Брониславович нагнулся и подобрал лепёшку с пола, а дяденька, очевидно, тоже учитель, бросился бежать по коридору, на ходу теряя с брюк много таких же лепёшек.

Пётр Брониславович решительно шагнул за порог кабинета.

"Сырник - чмо!" - прочитала Арина надпись на двери, сделанную жирным маркером, и тоже вошла в класс.

Немногочисленный седьмой "В" замер за своими партами.

Пётр Брониславович понюхал начавшую застывать между его пальцами лепёшку и сказал:

– Что с Сергеем Никитичем?

– Он в своей стихии.
– донеслось с последней парты.

– В смысле?

– В сырной.

Классный руководитель внимательно присмотрелся к стулу возле учительского стола.

– Что это за лепня?
– Пётр Брониславович с размаху шмякнул ладонью по жёлтому месиву на стуле, схватил первый попавшийся лист бумаги с учительского стола и быстро вытер им руки.

Кто-то сдавленно хихикнул.

Пётр Брониславович оглядел своих питомцев.

– Отставить смех.
– скомандовал он.
– Лучше поднимите руки, кто сдавал на этой неделе деньги на обеды.

В воздухе затрепетало несколько детских рук.

– Произведём подсчёт.
– Пётр Брониславович быстро сосчитал эти руки, ещё раз окинул взглядом месиво и стул, поднял его в воздух и встряхнул, прикинув вес.
– Мало.

– Ему хватило.
– заметил мальчик, сидящий у окна.

– Отставить комментарии.
– Пётр Брониславович грозно посмотрел на мальчишку.
– И он сюда сел? Но ребята, это же низко.

– У него был шанс подстелить газетку.
– заметил короткостриженный мальчик со второй парты.
– Было бы повыше. Сырник им не воспользовался.

– Это что ещё за умник в наших рядах? Отставить такие разговоры. Это что - сырки?

Класс молчал.

– В столовой на обед были сырки.
– настаивал Пётр Брониславович. Плавленые.

– Нет...
– загнусили хором.

– Как это - "нет"? Или вы думаете, что я - склероз? И Сергей Никитич сел в сырки?

Пётр Брониславович всё быстро понял. Сырки расплавили на батарее, доведя до нужной кондиции, и разложили на учительском стуле. А Сергей Никитич... Бедный Сергей Никитич!

– Ребята, зачем?

– В знак протеста.
– твёрдо сказал мальчик с чёрными кудряшками.

– Какого протеста?

– А чего он... Двойки ни за что ставит.
– забубнил короткостриженный.
– Называет чью-нибудь фамилию, а мы и не слышим, чью...

– А он, а он...
– подхватила его соседка.
– Говорит такой: "Что, нет его сегодня?" И двойку прямо в журнал ставит!

– Да, как мне в тот раз!
– подтвердил короткостриженный.
– А я и не слышал, как он меня вызвал...

– Всё ясно.
– покачал головой учитель.
– Это вы так восстали...

– Да!

– Так вы ж сами у него на уроке так шумите, что и не слышно Сергея Никитича!
– возмутился Пётр Брониславович.

– Мы не шумим!
– и весь класс загалдел, как цыганский табор.

– Отставить вопли!
– голос Петра Брониславовича был громче табора. Смирно, орлы. За Сергея Никитича вам должно быть стыдно с полной выкладкой. А вот откуда у вас столько сырков - вот это вопрос на засыпку. В столовую сколько человек ходят? Три калеки с половиной. А почему, спрашивается? Где забота о собственных подрастающих организмах? На собрании родители говорили, что всем деньги на обеды будут давать. И где эти деньги?

Снова воцарилась тишина.

– А я знаю - где. Все они оседают на прилавках окрестных ларьков, превращаются в эти, так сказать, бирюльки. Зачем вот тебе, Редькина, столько колец на ушах?

– Это... мода.
– пролепетала веснушчатая комичная Редькина.

– Мода? Это не мода, это называется - ёлка. Ты, Зоя, хорошая девочка, а эта раскраска тебя... ну, так сказать, демаскирует. Отличает от детского возраста. Всё снять и ходить в косынке.

– В косынке?
– на глазах Зои Редькиной выступили слёзы.

В классе хихикнули.

– Самая мода. А ты, Мамед, почему весь дневник какими-то бумажками облепил? Что молчишь?
– Пётр Брониславович поставил руки в боки.
– Это у тебя не дневник, а чемодан туриста какой-то. Прямо "Мистер-твистер, бывший министр" получается. Оторвать. Где эстетика в наших рядах? Мы и так отстаём от нашей параллели по всем показателям.

– А физкультура?
– удивлённо выкатил глаза круглолицый лопоухий парнишка.

– Это да. Тут вы правы.
– Пётр Брониславович улыбнулся и остановил свой ход по классу.
– Тут ваша палка о двух концах - бумеранг.