Зандерс сегодня молчаливый. Из вежливости спрашивает, как у меня дела, и я интересуюсь в ответ. Он пребывает в своих мыслях всю поездку на мотоцикле, и мне совсем не хочется лезть ему в голову и уж тем более давать ненужные советы, ведь я его практически не знаю.

Десять минут спустя Зандерс высаживает меня у отеля, в котором работает Арчи.

– Привет, куколка, – широко улыбается мне тот.

– Привет, – дрожащим голосом здороваюсь.

– Мне кажется, или ты нервничаешь? – щурится Арчи. – Или это что-то вроде ролевой игры и ты сейчас готовишься сыграть девственницу?

– К твоему сожалению, ты не увидишь меня в этой ролевой игре. Но я уверена, у тебя хорошо развита фантазия.

Арчи усмехается.

– Извини, куколка, но, когда речь идет о том, чтобы фантазировать о девушке брата, я пас. – Он вскидывает руки ладонями вверх.

От формулировки «девушка брата» у меня по телу пробегают мурашки.

– Рада, что у тебя есть хоть какие-то табу.

Арчи усмехается.

– Так и… есть идеи, что задумал Макс? – улыбается он.

Только собираюсь открыть рот, как Арчи продолжает, не дав мне ответить:

– Ну, помимо вашей ролевой игры в девственность.

Я закатываю глаза, но изо рта все же вырывается смешок.

– Намекнешь, куда мы идем? – спрашиваю, когда мы заходим в лифт.

– Ну, дам тебе подсказку: мы едем на самый верх.

– В пентхаус? – недоверчиво спрашиваю, ведь прекрасно знаю, сколько стоит ночь в пентхаусе.

Если Макс и в самом деле арендовал его нам на уик-энд, то мне придется его бросить. Встречаться с психопатом мне совершенно не хочется. Я только-только смирилась с его фетишем на еду.

– Еще выше, – ухмыляется Арчи, и я не сразу понимаю, о чем он, пока следом за ним не выхожу из лифта и не оказываюсь перед лестницей на крышу.

Вскинув брови, я открываю рот. Мы будем встречать рассвет на крыше?

В предвкушении вкладываю свою руку в руку Арчи, чтобы подняться по лестнице, а затем толкаю дверь и замираю, чувствуя себя Анастейшей Стил, ведь прямо передо мной стоит вертолет. А рядом с ним – Макс, который беседует с пилотом.

Заметив меня и мою реакцию, Макс улыбается. И его улыбка работает как заклинание для бабочек у меня в животе. Они начинают трепетать, отчего по телу проносится дрожь. Надо же, дело вовсе не в текиле, как мне казалось прежде, а в Максе. Он же иллюзионист, как я могла забыть.

Медленно я делаю шаг по вертолетной площадке, даже не оглядываясь на Арчи. Все, что я вижу перед собой, – Макс. Он одет в светлые льняные шорты и рубашку нараспашку в тон, сквозь которую виднеется его идеальное мускулистое тело, покрытое татуировками с различными морскими обитателями. На его лице красуется трехдневная щетина, а темные волосы развеваются на сильном ветру. Когда я подхожу к нему, он тут же прижимает меня к себе одной рукой, пока другой протягивает букет лилий.

– Я так скучал, – с улыбкой произносит он.

– Мы не виделись несколько часов.

– Ненавижу, когда мы не видимся несколько часов.

О господи. Как слащаво. Но я ничего не могу с собой поделать и таю в его объятиях от этой самой слащавости.

Наверное, стоит сейчас признаться ему, что у меня аллергия на лилии, чтобы все происходящее не казалось такой приторной сказкой… но я молчу, ведь рядом с ним ощущаю себя настоящей принцессой. И даже если на этот уик-энд я стану чихающей принцессой – плевать. Я буду наслаждаться каждым мгновением этой сказки.

Макс накрывает мои губы своими. С напором проскальзывает языком между ними, целуя меня жестко и требовательно. Мои ноги становятся ватными, и я практически чувствую, как растекаюсь лужицей от этого поцелуя. А затем чихаю.

– Апчхи! – Я шмыгаю, посылая романтику в задницу.

Отстранившись, Макс хмурится, ведь я чихаю снова.

– У тебя аллергия… на лилии? – зажмурившись, стонет он.

В подтверждение чихаю еще раз.

– Кажется, мы недостаточно друг друга узнали, и с сексом придется подождать, – выносит вердикт он с шумным выдохом.

– Что?! Нет! – Я несколько раз мотаю головой. – Все пройдет. Они очень красивые, нужно просто срезать их тычинки! У меня ведь нет аллергии на секс с тобой, а это самое главное!

Губы Макса расплываются в улыбке.

– Детка…

– А на что у тебя аллергия?

– У меня аллергия на дыню.

– Видишь, теперь я знаю о тебе всё, – со знанием дела произношу, и Макс смеется.

Ладонь Макса смещается с моей поясницы на задницу и крепко сжимает ягодицу. Прижимаюсь к Максу еще ближе, чувствуя жар и пульсацию там, пока внизу живота растекается лава, а по телу проносятся импульсы удовольствия.