— Пётр Васильевич, посадите меня, пожалуйста, на извозчика, мне до дома Нурова нужно, — попросила я ответственного мужчину, который явно собирался и дальше меня провожать.

Но просто извозчиком всё-таки не ограничилось, штабс-капитан поехал со мной и проводил меня до ворот, и, только убедившись в том, что я зашла, крикнул извозчику:

— Трогай!

Азата, мечущегося внутри Нуровского двора, я увидела сразу.

— Фаина Андреэвна, — Азат от волнения даже назвал меня по имени-отчеству, вместо ставшего уже привычным «хозя-айка», и почти без акцента, — где вы ходите, почеэму меня с собой не взяли?

— Азат успокойся, — проговорила, чувствуя вину, — не привыкла с охраной, вот и уехала одна, ни тебя, ни Кузьму взяла, — а где он?

— С деэвочкой, она позвала, его пустили, — перешёл на свой обычный говор Азат, с лёгким кавказским акцентом и рубленными фразами.

— Готовься Азат, сейчас поедем обратно, надо бы до темноты успеть.

Азат только покачал головой:

— До темноты не успеем, хозя-айка, только если прямо сейчас выезжать.

Но прямо сейчас выехать не получилось, Раиса Леонтьевна оставила нас ужинать и ночевать.

На ужине сам Нуров тоже был, но на этот раз о делах мы не говорили. Единственный вопрос, который он задал, был про бухгалтера и про то, нужна ли мне помощь с бумагами.

Но я сказала, что сама попробую в бумагах разобраться. Нуров странно на меня посмотрел, но больше к этой теме не возвращался.

А я решила, что и в этом времени стереотип, что женщина плохо разбирается в цифрах тоже есть.

На ужин подавали гуся с пшённой кашей. И я снова поразилась тому, как простую еду можно сделать такой вкусной.

После ужина Раиса Леонтьевна показала нам с Полиной красивую детскую, в которой мы немного с Полинкой поиграли, но укладывать её там я отказалась, решив, что спать лягу вместе с девочкой.

Про комнату всё же спросила, кому она принадлежала раньше. Но Раиса Леонтьевна вдруг расстроилась, на лицо у неё словно тучка набежала, и сразу стало заметно, что тема эта для женщины больная.

Я не стала выспрашивать, но подумала, что возможно она с радостью возится с Полиной и организовала приют, именно потому, что есть за этим какая-то боль.

Уложив Полину, вышла из комнаты, хотела дойти до библиотеки, которую мне показала Раиса Леонтьевна и любезно разрешила воспользоваться, если вдруг захочу почитать. Несмотря на насыщенный день, спать пока не хотелось, да и ужин надо было «переварить».

В доме было тихо, и я старалась идти, осторожно, не топать.

Перед тем, как свернуть к библиотеке я, поднявшись по лестнице, невольно остановилась у приоткрытой двери в комнату и, случайно услышала разговор. Говорили двое, Раиса Леонтьевна и Михаил Ананьевич.

— Миша, так сегодня день хорошо прошёл, я с малышкой повозилась, вот бы нам своего?

А Нуров мягко отвечал:

— Рюша, ну что-ты ей-богу, мы же уже говорили, что тебе опасно, годки-то уже не те, чай не двадцать.

Раздался судорожный вдох, как будто Раиса Леонтьевна старалась сдержать рыдание.

Потом снова голос Нурова:

— Ну что-ты Рюша, не плачь, не рви сердце, ну хочешь заберём эту Полинку?

Услышав такое предложение, я похолодела, и сразу же захотела распахнуть дверь и ворваться в комнату с криком: — «Размечтался!».

Мне стало интересно, что же ответит Раиса Леонтьевна, но как назло, я услышала, что кто-то начал подниматься по лестнице и мне пришлось ускориться и на цыпочках добежать до библиотеки, а когда я оттуда вышла и снова проходила мимо этой двери, то она была уже плотно закрыта и голосов слышно не было.

Утром встала рано и сразу же собрала Полинку. Хотела уйти «по-английски», не попрощавшись, взяла девочку и пошла вниз. Там мы нашли Кузьму и Азата. Кузьму отправила на кухню, попросить нам что-нибудь собрать в дорогу перекусить, а сама с Полинкой пошла пока рассматривать небольшой красивый сад.

А когда мы шли обратно, то на выходе из сада я увидела, стоящую с укоризненным видом Раису Леонтьевну.

—Что же вы, Фаина Андреевна, так рано и уже уезжаете, — Раиса Леонтьевна потянулась к Полине, а я немного демонстративно прижала девочку к себе.

На лице Раисы Леонтьевны вдруг отразилось понимание:

— Вы слышали

Я кивнула:

— Случайно, поднялась в библиотеку, а дверь была приоткрыта, а разговаривали вы громко.

Раиса Леонтьевна грустно улыбнулась: