– И к чему тогда все эти игры?! Давайте займемся делом!
– подскочила и требовательно взглянула на него.

– Вот! – Огнев торопливо расстегнул свою суму, брошенную в углу комнаты, и кинул мне тряпичную куклу.

Я поймала ее и тщательным образом осмотрела. Слишком хорошо мне был знаком подобный оберег. Каждая ведьма, семи лет от роду, шила такую куклу, вплетая в ее косу прядь своих волос. Глаза – деревянные пуговицы, обязательно покрывали краской под цвет очей обладательницы. Вот только мы не в Озерном?..

– Это принадлежало магине? – недоверчиво уточнила я. – Неужели и они шьют подобные обереги?

– Осталось с давних времен. Некоторые обычаи неискоренимы! – просветил Дюран. – Так что, да – эта кукла принадлежала магине! – и дополнил после короткой паузы. – Лами Кнутовой!

– Буду знать, - сказала я, задумчиво рассматривая оберег. – Говорите, обычаи неискоренимы? – ответ мне был не нужен, я уже неслась к комоду. Вытянула ножницы и вспорола шов на спине куклы. – Вот оно! – от резкого движения по полу раскатились разноцветные стеклянные бусины.

– Что это? – замер четырех стихийник.

– Ответ! Так мы можем понять, где искать Лами Кнутову!

– Так просто? – не поверил Огнев.

– Увы, но нет! Лишь те, кому предназначалось послание, способны разгадать его! Кстати, где вы нашли куклу?

– В особняке Кнутовых! Предпринял, так сказать, вылазку. Осмотрелся.

– Всего лишь осмотрелись?

– Издеваетесь?

– Нет, я совершенно серьезна! Нужно присматривать за Кнутовыми!

– Я следил, поверьте, в этом я мастер и…

– Не сомневаюсь, но одного раза мало! – настаивала, а он все сильнее хмурился:

– В чем дело, Лея?

Выразительно смотрела на Дюрана, и он чуть заметно поморщился, кивнул:

– У меня отняли способности наблюдателя…

Не хотела повышать голос, но пришлось:

– Забудьте о том, кем вы были! Вспомните, кем родились! Вы – человек! – отчаянно взмахнула руками. – Понимаю, как это сложно – привыкнуть к новой жизни! Но подумайте сами, вы привыкли, что непобедимы, считали себя избранным, а сейчас вас сбросили с пьедестала, заставили выживать, как и прочих!

Огнев, не мигая, смотрел на меня, лицо спокойное, но в разноцветных глазах бушуют стихии, переплетаясь между собой. Теперь я вижу два наполненных угрозой омута без радужки и зрачков. Не страшно, вздохнув, сбавила тон:

– И мы с вами похожи! Мне тоже хочется вернуть утраченное, поэтому не сдаюсь, не опускаю руки и верю, что наши старания вознаградят!

– Вряд ли… - глухо уронил он. – Нашей наградой станет жизнь на Вейтерре… Хотя, быть может, вам повезет, а мне еще за брата отвечать придется…

– Разве вы должны это делать?

– Таково повеление высших…

– И вы смирились? Не верю! – в сердцах воскликнула я. – Что собираетесь делать?

Дюран вновь посмотрел мне в глаза, в его все еще сплетались стихии. Но теперь это было похоже на прекрасный неведомый танец, а не на угрожающий вихрь.

– Что буду делать? – мрачно переспросил он, словно сам у себя. – Жить и… спасать этот мир! – схватил плащ, подбежал к окну, распахнул его и под моим ошарашенным взором выпрыгнул со второго этажа.

Кинулась за ним, выглянула на улицу, с облегчением улыбнулась:

– Сумасшедший…

А Огнев, натянув капюшон на голову, уже бежал по дорожке к саду.

До полудня изображала из себя примерную дочь, вышивая, старательно склоняясь над пяльцами, со злостью протыкая тонкую ткань. Стежки получались крупными, порой кривыми… «Интересно, а Дамара красиво вышивала?» - задалась мысленным вопросом, отрываясь от своего занятия.

– Дамми, - позвала Гери, и что-то в ее взоре подсказало – разговор предстоит серьезный.

– Да, мамочка? – попытка любезно улыбнуться с треском провалилась.

– Ты меня не любишь! – еще вот-вот и магичка пустит слезу.

– А… э… - проблеяла я, меняясь в лице, желая сбежать по-быстрому.

– Вот! Как я и думала! – она, отвернувшись, разрыдалась.

Что бы я сделала в такой ситуации? Ушла! А Дамара?! Паземка всех сожри!

– Мамуль, - позвала я, делая несколько осторожных шагов к собеседнице, будто подбиралась к бешеной лисице. – Что случилось? – рискнула проявить участие.