— Кати? — не понял Жан

— Кати, — кивнула Эмилия и помахала покалеченной куклой.

Жан взял Эмилию за руку и вошёл в трактир. Он бы сразу уехал, но ему требовалось оформить бумаги, чтобы не оставить трактирщице и шанса навредить ни ему ни девочке.

На удивление разговор с трактирщицей получился короткий. Всё упиралось только в деньги. У этой твари, по какой-то случайности выбранной матерью Эмилии в качестве временной опекунши, бегали глазки, когда она пыталась посчитать какую сумму будет готов заплатить этот странный и страшный мужик. И её не волновало, что будет с девочкой. Получив свои деньги, она без возражений подписала требуемый документ.

Со слов трактирщицы, мать девочки действительно умерла, не пережив ритуала передачи магии.

И уже через полчаса, усадив девочку перед собой, на специально установленное на седло мягкое сиденье, и укрыв её новым плащом, граф де Демартен выехал за ворота Буржа. В дорожной сумке были заверенные нотариусом документы на графа де Демартен и его дочь Эмму де Демартен.

А трактирщица, после того как налюбовалась на полученный от «бородатого придурка» луидор, наконец-то посмотрела, что за бумагу она подписала. Это было свидетельство о смерти Эмилии Фантен.

Шантильи

Решила пока подождать с рассказами о своей магии, присмотреться, выяснить побольше информации. Многое было непонятно. Почему такой огромный дом, да и про мужа мадам Эжени говорит как про человека, относившегося к высшей аристократии, а фамилия у них совсем простая, нет никаких приставок и титулов?

На обед приготовила картофельно-морковные драники, не было яиц, поэтому как получилось, так и получилось, но всем понравилось.

После обеда мадам Эжени спросила, ну буду ли я против познакомиться с её свекровью, очень уж старушка заинтересовалась новой… на этом месте мадам Эжени запнулась, подбирая слово, вероятно, никак не могла назвать меня служанкой, но потом всё-таки нашла хорошее определение и сообщила: — гостьей. Мне понравилось, что мой статус в этом большом доме «гостья».

За старушкой Эжени пошла одна, хотя я предлагала ей помощь. И уже скоро вернулась, ведя под руку…Нет, старушкой эту женщину назвать было нельзя.

Хотя дама была безусловно в годах, о чём свидетельствовала седина в волосах, морщинки у глаз и у губ, немного выдавала возраст шея, которая была умело прикрыта платком, и если не присматриваться, то было не заметно, и руки, на которых было немного пигментных пятен, свойственных возрасту. Но, в целом, осанка, выражение ясного ума в красивых глазах, лёгкая полуулыбка, всё говорило о том, что это женщина, а не старушка.

Мадам Моран старшая представилась как маркиза де Трас, и я вопросительно посмотрела на Эжени. Та вздохнула и в свою очередь вопросительно взглянула на свекровь. Маркиза де Трас кивнула и Эжени, усадив свекровь, рассказала такую историю.

Этьен Моран, тогда ещё виконт Этьен де Трас влюбился в юную горожанку Эжени и несмотря на гнев отца, наплевал на титул и наследство, и женился на ней. Молодая семья переехала в Шантильи в дом матери Этьена, которая не могла бросить сына без помощи и предложила ему жить в доме, который принадлежал только ей. Этьен устроился на службу и вскоре стал главным магом города. Силу у него вместе с титулом никто не мог отобрать. Здесь уже и родился первенец, сын Менер.

Через несколько лет родился второй сын, за ним третий, состояние главного мага росло, но… Вот всегда есть такое, но.

Кто-то позавидовал и написал донос. А старый король к тому времени всё больше сходил с ума. Этьена арестовали. Потом началась эпидемия магической лихорадки. От болезни умер отец Этьена, но так как из завещания родной сын был вычеркнут, то королю тоже ничего не досталось, а всё перешло детям родного брата отца, которые попросили маркизу де Трас «освободить» фамильный замок, и маркиза, забрав любимого кота переехала в свой дом в Шантильи к несчастной невестке, которая едва справлялась без мужа с тремя детьми. Небольшой капитал, накопленный мужем, быстро уменьшался, тем более что пришлось заплатить большой штраф городу за невыполнение главным магом своих обязательств, по причине … не выхода на службу.

Вскоре пришло официальное письмо, что Этьен Моран сознался во всех «прегрешениях» и был повешен.

После такой страшной вести у маркизы де Трас отказали ноги, а Эжени попыталась покончить с собой. Но вскоре взяла себя в руки и стала продолжать жить. Получалось не очень, деньги быстро кончались, дети требовали много сил и времени, Эжени умела шить, но денег, чтобы купить ткани и опыта, чтобы найти клиентов, а также магии, которая делала бы эти вещи более привлекательными, у неё не было. Поэтому они вместе со свекровью решили заложить дом.