Я горестно выдыхаю. Она только имена поменяет, но ни для кого не будет секретом, кто послужил «вдохновением».

— Герцогиня, я проделала весь этот путь от столицы до самых южных границ империи для того, чтобы услышать вашу историю из первых уст. Думаете, это было так уж необходимо? Отнюдь. Но я здесь. Почему бы вам не перестать видеть один лишь негатив и найти в этой ситуации плюсы? — Эдина легонько толкает меня в плечо и сует в руки свою ромашку.

Плюсы? Какие еще такие плюсы?

Эту книгу только славящаяся чопорностью дама не станет читать. Что означает, слава о нас разлетится по всей империи. Я и Глен окажемся предметом многочисленных толков. И как прикажете искать в этом плюсы? Я пока вижу только…

Хотя, можно привлечь на юг туристов, описав в красках все его красоты и достопримечательности. Уверена, многие заинтересуются местом, где развивается любовь двух героев.

Пока Эдина напишет и выпустит роман пройдут как минимум пара-тройка месяцев. Если постараться, то за это время можно сделать герцогство безопасным от всякого сброда местом. Тогда и туризм развивать станет в разы проще.

Да и роман обеспечит южным землям Глена долгосрочный пиар. Дамы, уверена, захотят сюда съездить, познакомившись через страницы книги с местным колоритом, природой и кухней, и потянут с собой своих спутников и членов семей. Экономика края получит хороший толчок к развитию. Не плохая перспектива при всех негативных моментах.

— Хорошо. Но… — я хмурюсь.

— Я останусь здесь, в герцогстве, пока не закончу с рукописью. Как никак, а трудно будет описывать среду обитания моих героев, не имея представления о том, что их окружает. Покажете мне юг, Ева?

— Как вы это делаете?!

Нет, серьезно, может у нее действительно есть какие-то телепатические способности? Как эта девица понимает, о чем я беспокоюсь и думаю?!

— Отлично, значит, мы с вами договорились! — восклицает довольно романистка. — Хотя, ваше согласие и было необязательным пунктом моего плана, все же, герцогиня, я рада, что мы будем сотрудничать.

Я предчувствую в своем будущем много эпизодов головной боли, виновницей которой будет эта леди передо мной. Может, зря я согласилась? Развели меня как ребенка, заманив сладкими перспективами.

— О, глядите, уже все, — Эдина кивает в сторону шатра.

Действительно, Глен и Август выходят наружу.

Я прищуриваюсь. На лице у мужа не слишком довольное выражение.

— Пойдемте!

Леди писательница тянет меня назад, к мужчинам.

— О, герцогиня Грейстон! — расплывается вдруг радушно принц, заметив наше появление. — Надеюсь, вы будете держать за меня кулачки! Раз уж я здесь, почему бы не посоревноваться в охоте, верно? Когда еще подвернется такая возможность.

Как-то резко вдруг принц сменил свое высокомерие на радость. И чего он так многозначительно переводит глаза с меня на Глена. Муж, кстати, становится еще мрачнее.

Август подходит ближе и наклоняется, протянув руку вперед. Не успеваю, я отреагировать, как лента цвета морской волны, видимо, немного высунувшаяся из моего кармана, оказывается в его цепких руках.

— О, лента? А! Верно, это же традиция такая! Моя леди, вы не против, что я присвою ее себе? — Август играет бровями, пристально разглядывая мое лицо.

Я, Эдина и Глен одинаково следим за тем, как перебирает атласную ленточку в своих руках его высочество наследник престола.

Какой он противный. Я вообще-то дама замужняя.

— Кузен, я ведь предупредил тебя, что будет безопаснее остаться в лагере, — твердо напоминает мой супруг.

О, я давлю про себя удивление. Об этом разговор был тет-а-тет в шатре?

— Да брось, Глен. Я же буду не один, а в твоей компании, к тому же, погляди на эту армию телохранителей, — принц машет рукой туда, где расположились его вооруженные до зубов сопровождающие рыцари, — которые стерегут меня и днем, и ночью.

По напряженным уголкам губ мужа вижу, ему такой расклад явно не по душе. Уличив момент, ловко вырываю ленту из рук его высочества и ярко улыбаюсь на его обращенное ко мне удивление и застывшие в воздухе опустевшие пальцы.

Огибаю Августа и становлюсь по правую руку от герцога.

— Разумеется, болеть я буду за своего мужа. Примешь ленту, Глен?

Полет уверенности возникает из моего возмущения для того, чтобы утереть нос самодовольному высочеству, и быстро покидает, когда мы с супружником встречаемся взглядами. Я же с утра нервничала, думая, как бы так невзначай отдать эту дурацкую ленту и так ничего не придумала. А тут, такая смелость.

— Конечно, Ева, — улыбается наконец искренне, по-настоящему, с блеском в глазах, мужчина. — Повяжешь ее сама?