С восьмой тварью я почти покончил, когда внезапная, отрезвляющая мысль пронзила сознание ледяной иглой: «Где, сука, все остальные?»

Почему я сражаюсь один против целой своры монстров? Где охрана поезда? Где военные, которые должны сопровождать столь ценных пассажиров, как земельные аристократы? Почему в вагоне не сработала ни одна защитная система?

Твари продолжали лезть в дыру, словно это был бесконечный конвейер монстров из самой преисподней. И когда я уже начал думать, что происходящее вокруг никогда не закончится, что меня просто завалят телами, в проёме показалась фигура человека.

Грынко, облачённый в противогаз, бежал по коридору, что-то крича и размахивая руками. Из-за маски и общего шума я не разобрал слов, но его жесты были красноречивыми. Он требовал, чтобы я немедленно укрылся.

Прапорщик держал в руках автомат. И тут же начал короткими, точными очередями отстреливать новоприбывших тварей. Что удивительно, у него это отлично получалось. Каждый выстрел находил цель, выбивая монстрам глаза и вгрызаясь в мягкую плоть морд.

Грынко приблизился, снял на секунду противогаз и прокричал сквозь вонь и пороховой дым:

— Магинский! Прячься! Ты что, не слышал сигнал?

— А я думал, это о позднем ужине, — хмыкнул в ответ, отсекая голову очередному монстру. Лезвие прошло сквозь плоть, как через масло, оставляя после себя белые спирали инея.

— Трупа мне в напарники! — прапорщик уставился на мой меч, поблёскивающий ледяной коркой, и на парящие вокруг меня кинжалы. — Откуда у тебя оружие?

Но поговорить нам не дало новое облако яда, которое выпустила ближайшая тварь. Грынко начал задыхаться и поспешно натянул противогаз обратно, продолжая стрелять. Его выстрелы звучали приглушённо сквозь маску.

Глаза слезились, горло саднило, в лёгких как будто горел огонь, но я продолжал сражаться, нападая и уворачиваясь. Мы с прапорщиком образовали неплохой тандем: он сдерживал поток новых монстров у входа, я расправлялся с теми, кто уже проник внутрь.

Сука, до чего мерзкие! Даже подыхая, они, словно гниющие пыльные бомбочки, взрывались, выпуская последний, самый концентрированный заряд яда. Мерзость!

Грынко вовремя сообразил и начал поднимать окна в коридоре, чтобы проветрить помещение. Свежий ночной воздух врывался в вагон с новой стороны, постепенно вытесняя ядовитый туман, создавая течение, уносящее отраву прочь.

Я орудовал в основном мечом. После появления поддержки и реакции прапорщика на меч решил не светить залараком. Кинжалы тоже спрятал в кольцо, оставив только самое обычное с виду оружие.

И вот мне удалось пробиться к дыре. Пора было положить конец этому безумию. Сосредоточился, направляя магию льда в нужное русло. Холод разлился по моим пальцам, покалывая кожу тысячами невидимых иголочек. Кристаллы инея заплясали в воздухе, собираясь в густое облако перед ладонью.

Лёд начал распространяться по краям разорванного отверстия, постепенно сужая его. Кристаллы росли с невероятной скоростью, переплетались между собой, создавая прочную решётку. Ещё мгновение, и весь проём заполнился ледяной пробкой толщиной в добрый метр. Твари остались снаружи, бешено молотя по преграде.

Уже развернулся от заделанной дыры, как послышался глухой удар с другой стороны. Похоже, что-то пыталось пробиться внутрь. Я усилил пробку ещё одной волной магии, наращивая толщину и прочность сантиметр за сантиметром, слой за слоем.

Появилась мысль, что не буду показывать все свои возможности, а только один вид магии. Выбор естественным образом пал на лёд. Но мои размышления прервал новый удар. На этот раз не в ледяную пробку, а в боковую стену вагона. Что-то снаружи решило зайти к нам на огонёк. Да что за хрень с этими тварями?

— Придурки! Почему они не едут дальше? — прорычал Грынко, перезаряжая автомат.

Взрыв!

Меня отбросило к противоположной стене с такой силой, что в глазах потемнело. Затылком приложился о железный светильник. Боль пронзила голову, по шее потекло что-то тёплое и липкое. Приложил пальцы — кровь. Очень надеюсь, что не мозги…

Тем временем в образовавшемся отверстии возник новый монстр. Огромная туша, похожая на полуразрушенную статую, протискивалась в проём, ломая остатки металлической обшивки вагона. Его тело казалось сделанным из глины, камня и костей — смесь, которая постоянно крошилась и осыпалась, как сухой песок. Частицы тела падали на пол и тут же впитывались обратно, восстанавливая целостность монстра, как магнит притягивает железные опилки.

Голова… Если эту бесформенную массу можно было так назвать. Она поворачивалась из стороны в сторону, словно принюхиваясь. В центре этого нагромождения открылась бездонная пасть, из которой вырывалось горячее дыхание, обжигающее даже на расстоянии.

— Шестой ранг, — прошептал я, чувствуя, как источник пульсирует, анализируя нового противника.

Существо сделало шаг вперёд, и я увидел, что его ноги оставляют на полу не следы, а выжженные пятна, словно он ступал раскалёнными подошвами. Металл плавился под каждым шагом, с шипением испаряясь.