Не имели представления о планах, которые строил на этим руины Гарри Миголь. Восстановить то, что можно, накормить тех, кого удастся спасти, – и он стал бы новым отцом-основателем, его потомки, рождённые Джеральдиной от кого угодно, стали бы править этими землями.

Инстинктивно растирая обожженное в ту ночь, но зажившее ещё до наступления рассвета предплечье, я думала о том, что они оба были смехотворны. И Готтингс, и его казначей.

А впрочем, настоящее зло никогда и не выглядит устрашающим.

Когда всё закончилось, мы с Кайлом вместе заглянули к мадам Мод, чтобы выпить кофе.

Наш корабль отплывал на рассвете, каюта и места для трёх лошадей были оплачены, а основную часть вещей мы отправили в порт еще вчера. При нас оставались только кони и седельные сумки, и ни я, ни Кайл не хотели ни с кем прощаться.

Слишком бессмысленными были такие сцены, слишком много времени забирали.

– Как насчёт пива? Или вина? За упокой заблудшей души, – вдова быстро и озорно подмигнула нам.

Так бы мимолетно и понимающе улыбнувшись ей в ответ, Кайл согласился на вино.

Первое потрясение ещё не прошло, и будущее не стало очевидным, но город уже начинал праздновать. Напуганные и смущенные своей радостью, которая неизменно порицалась Церковью и обществом, люди соединяли свои кружки и бокалы украдкой. Кое-кому хватало приличия и изобретательности делать вид, что пьют они за здоровье Сэма Готтингса.

Как и полагалось хорошему Хозяину, он остался ни при чем, никоим образом не был связан с событиями той долгой и мрачной ночи. И тем не менее, все от мала до велика знали, что без него не обошлось.

Фьельден праздновал своё освобождение, конец незримой войны, которая велась за него.

На обратном пути к дому на глаза мне попалась старуха Мюррей. Она стояла на пороге своего дома, тяжело оперевшись о дверной косяк и смотрела перед собой отсутствующими взглядом.

Кайл глубоко и учтиво поклонился ей. В ответ старая ведьма презрительно фыркнула и скрылась внутри.

Она всё ещё не терпела возможных конкурентов.

Последнее оставшееся у нас дело было намечено на вечер. На тот час, когда люди устанут и начнут успокаиваться, мирно съедят свой ужин, и после всех переживаний их непреодолимо поклонит в сон.

Даже после всего случившегося Сэм и Женни остались в своём флигеле, хотя и отпустили прислугу.

Собираясь к ним, я всё же накинула на нас обоих морок, хотя такая предосторожность и была излишней – на нас некому было обращать внимания.

Ветер улёгся, а дождь лишь едва накрапывал, и для защиты от него хватало капюшона, но местные всё равно предпочитали сидеть по домам и держаться подальше от окон.

– Спасибо, что пришли, – Сэм пропустил нас в дом, и вдруг быстро улыбнулся мне.

Как будто с благодарностью.

Он помог мне снять плащ, и, разворачиваясь, я наткнулась взглядом на три чемодана, стоящие в углу.

– Вы всё-таки переезжаете?

– Да, – замершая в дверном проходе, ведущем в гостиную, Женни пожала плечами. – Дом Маргарет Мерц пустует с тех пор, как после смерти Йозефа она перебралась к Сесиль и детям. Она предложила нам расположиться в нем, пока мы не обзаведемся собственным.

– Я бы оставил тебе ключи…

Кайл заговорил, глядя только на Сэма, но тот качнул головой, прерывая его:

– Не можешь, я знаю. Я теперь много что знаю.

Он снова рассеянно улыбнулся, и лишь теперь я поняла, что адресована эта улыбка была не людям, а ситуации.

Сегодня был важный для него вечер.

Ещё более важный, чем оставшийся позади день.

– Что будешь делать с этим? – Кайл обвёл флигель выразительным взглядом, имея в виду не только его.

Вряд ли во Фьельдене нашлись бы желающие жить в доме, принадлежавшем умершим один за другим Готтингсам.

– Снесу, – сделав приглашающий жест рукой, Самуэль позвал нас в гостиную. – Построю на этом месте что-нибудь полезное. Школу, например. Денег у города на это хватит. И когда-нибудь мы начнём славиться самыми образованными детьми в стране.

– Кое-кто уже полон планов, – Женни кивнула на чайный столик, где были приготовлены четыре чашки и печенье. – Может быть, хотите поужинать?

Она волновалась не меньше своего Сэма и трусливо оттягивала момент.

Разговоры о переезде были приятны.

Перспективы, которые открывались перед городом – ослепительны.

Самуэль принял Фьельден таким, каков тот есть, и взамен лес хотел преподнести ему настоящие сокровища. Деньги, которых хватит и на школу, в которой дети смогут учиться, независимо от своего происхождения, и на новые дороги, и дома для тех, кто нуждается в жильё.