Он кивнул. Неуверенно, но послушно. И пошёл.

Кира осталась. Молча. Бледная, как мел. Лицо в разводах от слёз, ресницы сбились в мокрые клочки. Пальцы дрожат. И всё же… стоит.

— А теперь, Кира… приступим к тебе.

ЭС дошёл до предела. Все 60 из 60. И всё бы ничего, но моё сопротивление к хаосу оставалось низким. По сравнению с защитой от стихий — ничто.

— Будет больно, — подумал я.

— Давай, Кира. —

Она снова закрыла глаза, откинула голову назад, как перед пыткой, и активировала способность. "Похищение сущности". Поток силы вырвался из неё, словно крик — глухой, невидимый. Но он пробил ЭС, как нож бумагу. Прошёл сквозь щит, будто того не было, и ударил мне прямо в живот.

— Ух, ебать… — вырвалось у меня сквозь зубы.

HP резко пошло вниз. Мигом. Как будто изнутри меня выжигали. Я скривился, сжав челюсти, а в следующий миг Кира, увидев моё лицо, рухнула на землю. Задницей, в пыль. Закрыла глаза. Прикрыла уши. Как будто ожидала крика или удара.

Она угадала.

Я заорал. Не словами. Утробно. Протяжно. На весь лагерь. «Клич стойкости». Воздух задрожал. Земля, казалось, среагировала. Тела на яме отозвались глухим эхом.

Способность потянула здоровье вверх, но похищение сущности продолжало тянуть вниз. Оно не могло перебить регенерацию, но выжигало. Жгло изнутри. Прямо в душу.

Чистый хаос. Он не уважают щиты. Он идёт сквозь плоть. Сквозь сознание.

Через четыре секунды эффект спал. Тело обмякло. Урон прекратился. Я выдохнул. Сел на корточки.

— Ух, ебать… — повторил я, уже тише. — Вот это боль…

Я ошибался. Энергощит — не был универсальным. Хаос идёт мимо. Если попадётся такая, как Кира, только прокачанная… меня вывернет наизнанку.

Она всё ещё сидела в пыли. Плакала. Закрытые глаза. Уши зажаты. Всхлипы сквозь ладони.

— Простите… Я не хотела… Простите…

Повторяла это снова и снова. Словно заела.

Я подошёл. Медленно. Положил руку ей на плечо.

— Всё в порядке, Кира. Хватит ныть.

Она вздрогнула, открыла глаза, посмотрела на меня. В глазах — страх, мольба. Слёзы.

— Простите, мистер Грим… Я не хотела… Не бейте меня, пожалуйста…

Слова, как щепки. Я посмотрел на неё — и понял. Жизнь у неё была не сахар. Если девчонка так реагирует на всё, значит, её били. Часто. Жестоко. Глубоко.

Я помог ей подняться.

— Успокойся, Кира. Всё в порядке. Ты справилась. Ты не слабая.

Она всхлипывала, но уже тише:

— Я… не хотела причинить вам зло… Я… хорошая… Не бейте меня…

Её будто заклинило. Словно кусок изломанного автомата.

Минуту спустя она посмотрела на меня внимательнее. Стало легче. Дыхание выровнялось. Плечи немного распрямились.

Я хмыкнул:

— Видимо, жизнь у тебя не медовая была, раз тебя так трусит от каждого слова. Я думал, ты покрепче будешь, чем Лотрик. Он вон в угол забился, а ты — даже ребёнка спасла. Под пулями. Прикрыла собой. Это многого стоит.

Я достал из инвентаря энергетический шар что снял с тела урода пришедшего в нашу каторгу.

— Держи. Лотрику я дал штаны и ботинки, тебе — шар. Подойдёшь к столу, выберешь себе вещи для патруля. Потом — в барак. Помоешься. А дальше — на вышку. Пойдёшь к Демиану. Он научит, что да как.

Она дрожала. Но уже не плакала. В голосе — только хриплая благодарность:

— Спасибо… Просто… — она кивнула на труп Генриха. — Тот мужчина… Он кричал. Бил. Если мы отказывались… Делать, что он хочет…

Я глянул на мертвяка.

— Ну, он сдох. А вы — нет.

— Иди. Успокойся. Приведи себя в порядок.

Они оба ушли. Кира — с орбом под мышкой и красными от слёз глазами, будто вся боль мира жгла ей лицо изнутри. Лотрик — с винтовкой через плечо, с трясущимися руками, словно каждый шаг для него — подвиг. А мне нужно было думать. Срочно. Быстро. Без права на ошибку.

Как перетащить своих из старой каторги сюда, не наткнувшись на очередной прорыв? Если это будет повторение истории с Лисанией, а то и хуже — половина моих мужиков поляжет. А они, хоть и старые, побитые, как ржавые ломы, всё ещё держатся. Полезные. Опытные. Те, кто прошёл со мной сквозь всё. Мы вместе выживали делили просроченные пайки. Не просто бойцы — а уже свои, я не могу их потерять.

Времени нет. Прорыв может случиться в любую секунду, и если он накроет нашу каторгу с оставшимися там, я не прощу себе. Ни как командир, ни как человек. И этих, что здесь, — тоже нельзя оставлять. Горожане беззащитны. А бойцов тут — считаные единицы. Два носителя, и оба едва вышли из пелёнок. В боях не бывали, тренировок не проходили. Только мана и паника. Хоба покажи — в штанах лужа будет.

Кира и Лотрик тем временем копались в ящике с одеждой, с надеждой выискивая хоть что-то без дыр, не пропахшее кровью и дерьмом. Вид у них был как у приговорённых. Не верили, что всё это по-настоящему.