Больше меня заботило наличие еды и, главное, воды. Как оказалось, консервов нам хватит на неделю, даже если особо не экономить. А вот с водой, сразу образовались проблемы. Обе двадцатилитровые канистры, которые я лично набрал из вскипевшего котла, полевой кухни, были пробиты навылет, крупнокалиберными пулями.

Похоже, придётся довольствоваться парой солдатских фляжек, и оставшейся от прежних хозяев грузовика, наполненной непонятно где, алюминиевой пятилитровой канистрой, изначально предназначенной для, доливай воды в радиатор.

Бочки с моторным маслом, были пробиты. И из превратившегося в бассейн кузова, масло начало струйками вытекать на песок, распространяя по округе знакомый аромат. Зато осталась целой канистра бензина, взятая с собой на всякий случай.

— Негусто, но, пожалуй, на первое время сойдёт.

— Этого нам хватит на неделю. А что потом? — просила блондинка и, спрятав белые локоны под шаль, принялась закутывать голову атласной тканью.

— Если не вернёмся назад в нашу реальность, никакого потом у нас не будет. Думаю, что воды нам здесь не найти в принципе — не став напрасно обнадёживать, ответил я.

— А вернуться назад вообще возможно?

Я вспомнил запечатлённые сознанием этапы перемещения из нашей реальности в это место. Затем подумал про каменный круг под песком, я кивнул.

— Мне пару раз удалось выбраться из подобной жопы. Так что пока унывать не стоит.

— А я и не унываю. Согласно своему первоначальному заданию, я как раз пыталась обнаружить на территории Афганистана мифический проход в подобное место.

— И кто же тебе это поручил?

— Профессор Дадаев — честно призналась спутница.

— Ну, тогда всё ясно. А теперь, пожалуй, пора отчаливать, пока не началось.

— Что началось?

— Да что угодно. Например, сюда могут начать сползаться какие-нибудь твари, привлечённые ароматом греющегося на солнышке, моторного масла.

Дважды повторять не понадобилось, так что через пятнадцать минут мы были в сборе. Восхождение на бархан заняло минут десять. Осыпающийся песок периодически пытался утянуть кого-то из нас за собой и заставил задуматься о верёвке, для страховки, как у альпинистов.

И чем выше мы забирались, тем более нереальными становился открывающиеся пейзажи. Я не стал сливать остатки энергии, на призыв быстро истлевающего на солнце, теневого разведчика и ограничился поддержкой работоспособности потустороннего зрения. В результате окончательная картина окружающей нас действительности предстала перед нами почти одновременно.

Взобравшись на гребень бархана, спутница огляделась и от удивления приоткрыла рот.

— Да, Ведьмак — это точно не наша реальность.

Я был с ней полностью согласен, ибо кроме моря песчаных барханов, расходящихся во все стороны до видневшихся на горизонте горных массивов, где-то в восьми-девяти километрах от нас, прямо из пустыни вздымались останки древнего города.

Даже на таком расстоянии были видны торчавшие из песка башни, обозначающие внешний периметр крепостных стен. Дальше городская застройка, состоящая из лабиринта каменных развалин, поднималась выше, образуя подобие ступеней.

Эти ступени доходили до мощных крепостных стен, окружавших внутреннюю часть города. А ещё выше виднелись остатки древних храмов, дворцов и отдельно стоящих башен, похожих на восточные минареты. Венчала всю эту древность настоящая цитадель, являющаяся своеобразным каменным надолбом, поднимавшимся ещё выше.

Усилив зрение, я обнаружил многочисленные разрушения, оставшиеся словно после яростного штурма, осуществлённого с применением взрывчатки. Рассмотреть всё в подробностях мешали многочисленные навалы, наметённого ветрами песка.

Сыпучая субстанция заполонила всё, улицы, постройки и крепостные стены. Было ощущение, что сама пустыня пытается похоронить под собой древние сооружения, чтобы о живущих здесь когда-то давно, разумных существ, не осталось никакого следа.

И хотя перманентного разложения на мелкие частицы, как это происходит в серых пределах, здесь не наблюдалось, это меня не обмануло. Просто этот осколок, одного из погибших миров, существовавших задолго до земной цивилизации, не попал под чудовищно мощные энергетические потоки, перемешивающие потустороннее пространство, словно гигантский миксер.

— Красиво. Именно так я представляла себе древний восточный город из сказок.

— Ага, «Тысяча и одна ночь». Синдбад мореход, Аладдин, джины и ковры-самолёты. Я думаю, мы этого всего здесь точно не встретим — уверил я девушку и невольно усмехнулся.

— Зря смеёшься Ведьмак. Согласно теории, описанной одним известным в узких кругах учёным, занимающимся изучением потустороннего пространства, всё, что люди на земле описали в мифах, былинах, сказках или древних преданиях, где-то когда-то существовало.