Остановившись, я разгрёб сапогом песок, и на свет появилась покрытая разноцветной эмалью, то ли чаша, то ли восточная пиала, в которую можно было налить около литра воды. Если честно, то сохранность раритета и нанесённый искусным художником рисунок, очень удивил.

Углядев откопанную древность, Гадюка опустилась на колени и принялась, охая и ахая, рассматривать находку. Тонкий материал изделия просвечивался на солнце, восточный узор окружал четыре миниатюры, дублированные с двух сторон.

— Ведьмак, посмотри, это же доказательство теории, о которой я говорила.

Гадюка указала на сценки, скорее всего, иллюстрирующие фрагменты одного из местных мифов.

На первой картинке, несколько синекожих, шестерики ракшасов, рубили саблями в салат армии золотокожих воинов с копьями. Ещё один синекожий, но всего с двумя руками, посылал в золотых ветвистые молнии. При этом на запястьях и щиколотках мага, были заметны кандалы.

На следующей картинке, множество золотокожих людей стояли на коленях, уперев лбы в землю. При этом над ними висело подобие левитирующего паланкина. В нём сидел краснокожий, восьмирукий мужик. Золотое облачение и покрытые самоцветами жезлы, зажатые в каждой руке, указывали на особое положение. А ореол вокруг головы, намекал на близость к божественному статусу.

На третьей картинке краснокожий сидел на золотом троне, вооружённые ракшасы его охраняли, а бесконечные вереницы золотокожих людей подносили полубогу богатые дары.

На последней миниатюре дело происходило в бассейне гарема, где множество синекожих, зеленокожих и золотокожих девиц, всячески ублажали красного полубога.

— Хорошие комиксы, прямо как в журнале Мурзилка, только с порнухой — изрёк я, и Гадюка возмущённо фыркнула.

— Как ты можешь так говорить? Это исторический артефакт из другого мира. Да он просто бесценный! — воскликнула она.

— Раз бесценный, забирай себе. Если вернёмся, будешь из него чай с ромашкой пить.

Упоминание о питье, заставило Гадюку сглотнуть и потянуться к фляжке. Я напомнил ей о строгой экономии, но тоже сделал пару глотков. А когда мы продолжили путь, буквально за следующим барханом обнаружили верхние части двух каменных обелисков, торчавших из песка, между барханами.

Гадюка тут же вознамерилась спуститься и осмотреть находку, но я её придержал. Затем проренгенил песочек и прибил небольшого скорпиона, прятавшегося в тени одного из монолитов.

Осмотр парных примеров местного зодчества, показал, что искусно обработанные куски бело-розового мрамора, идеально обтёсаны со строгим соблюдением пропорций. А вырезанные на поверхности барельефы, чем-то напоминают миниатюры на чаще. Сюжеты были другие, но везде фигурировали воины ракшасы, закованные рабы, голые девицы и сражающиеся люди с разным количеством пар рук. У самой многорукой дамы, сидевшей на каком-то шаре, я насчитал двенадцать верхних конечностей.

Над песком возвышались куски пятигранных монолитов, высотой в мой рост. Скошенные грани на концах, сходились в остриё, с торчавшим из него, оплавленным куском бронзы. По всей видимости, там раньше находилась некая фигура или руна.

На искусно выбитые барельефы, мы насмотрелись вволю. И даже более того, гадюка достала из спортивной сумки фотоаппарат ФЭД и принялась фотографировать каждую сторону пятигранных обелисков.

Я наблюдал за процессом спокойно и возмутился только тогда, когда она вознамерилась немного откинуть песочек, чтобы увидеть ещё несколько барельефов, расположенных ниже. Мне пришлось напомнить спутнице, зачем мы здесь, и буквально оттащить её при помощи страховочного фала.

— Похоже, ты не понимаешь, как это всё важно зафиксировать для науки. Профессор Дадаев оценил бы эти находки.

— Я тоже ценю находки, но жара, количество воды и главное время, не позволяет устраивать археологические раскопки прямо сейчас. Мадам Гадюка, ты случайно, не забыла, в какую жопу мы попали? А подобные обелиски, торчащие из песочка, мы ещё обязательно встретим.

— Да откуда ты это знаешь? — не поверила спутница.

— Всё просто. Судя по расстоянию между ними и расположению обелисков в пространстве, их поставили с двух сторон от некой дороги. Зачем поставили — не знаю. Но если не собьёмся с пути, обязательно обнаружим их двойники.

Моя правота подтвердилась ровно через час. Обойдя несколько опасных участков, аномально насыщенных местной живностью, мы обнаружили два обелиска, торчавших из песка, аж на три метра.

И снова Гадюка с восторгом принялась их изучать. На этот раз она решила фотоплёнку сэкономить и сделала всего один снимок. При этом заставив меня для определения габаритов, встать между монолитами.

Сразу после осмотра, со стороны развалин древнего города, в лицо задул горячий ветерок. Кроме поднятых песчинок, дыхание пустыни принесло аромат тлена и едва заметный шёпот.