Есть некая Магдалина. Она увела за собой на дно, в преисподнюю, свела с ума. С каждым новым шагом вниз Магдалина становилась все сильнее и страшнее. Так пелось в песне Pixies.

Кто эта Магдалина?

В какой-то момент взгляд сам поднялся к лестнице, и она обмерла. Якоб стоял на самом верху и смотрел вниз, на нее. Он выглядел живым и неживым одновременно. Опять эта видавшая виды кожанка, спутанные вьющиеся волосы, глаза в обрамлении фиолетовых соцветий синяков…

Конечно, это могло быть только метро «Ослоер-штрассе». Там, где она его и нашла три года назад. Все истории замыкаются.

Медленно Якоб начал свой спуск, будто не видя дороги перед собой, а ей оставалось только в молчаливом ужасе наблюдать его возвращение.

Неужели его видит только она? Алиса пыталась поймать его взгляд, но он смотрел сквозь нее.

Якоба следовало позвать. Тогда, на концерте, это сделала песня Люка Янсена, напитанная такой горечью, что превратилась в заклинание по возвращению мертвых. Сейчас, много позже, это ее собственный зов через кладбище. Она постучалась в дверь между мирами, и та приоткрылась.

Внезапно Якоб нырнул в вагон прибывшего поезда.

Алиса отскочила от стены как пробка, влетая следом. Двери задвинулись за ней в последний момент. Кому-то наступили на ногу… Взгляд шарил поверх людских голов, но не мог его найти. Хотя он должен был быть в этом же вагоне.

Ее взяла досада, а безумно колотящееся сердце начало успокаиваться. Люди входили и выходили, вагоны пустели и наполнялись вновь…

Чертов Якоб. Чертово все!

Игра началась вновь на Берлинер-штрассе, за пару станций до ее остановки. Двери раздвинулись, и Алиса увидела знакомую светлую голову уже снаружи.

Как если бы он перемещался по станциям без поезда.

Якоб застыл между двумя линиями и смотрел на нее в упор. Поспешно она выскочила из вагона, а Белый Кролик быстро поскакал вверх по лестнице. Алиса едва за ним поспевала.

Силуэт Якоба мелькнул снаружи, на другой стороне перекрестка. Он свернул в сторону жилых домов, и Алиса не упускала его из виду. Путь слабо освещали фонари и свет из некоторых окон.

Она знала его нервную, прыгающую походку наизусть. Руки в карманах, плечи подняты… Словно он убегал от кого-то, пугливо втянув голову в ворот куртки.

— Якоб! — крикнула Алиса.

Он даже не обернулся, резко свернул в подъезд ближайшего дома и пропал.

Алиса дошла до крыльца и попыталась отдышаться. Сумка с тяжелыми учебниками уже отбила весь бок. Она пробежала глазами по списку фамилий у звонков, но ни одной знакомой не было.

Неожиданно над ней вспыхнул автоматический свет и через мгновение навстречу вышел мужчина с двумя псами на поводке. Судя по его удивленному взгляду, он тоже не ожидал увидеть кого-то на крыльце.

— Спасибо, забыла ключи! — бросила Алиса через плечо и влетела внутрь, прежде чем он успел убрать руку от двери.

Она поднялась на первый этаж, затем на второй, но Якоба и след простыл. На третьем она увидела приоткрытую дверь одной из квартир.

«Галонске» — стояла фамилия на табличке под звонком.

— Извините… — растерянно крикнула она, — ваша дверь…

Но в квартире молчали.

Алиса вглядывалась в полумрак прихожей сквозь зыбкий свет настенных светильников. В подушечках пальцев что-то отозвалось еле ощутимым уколом. Какое-то электричество… В воздухе… вокруг нее…

Шаг за шагом. Глубже. Ближе.

Телевизор мигал. Кто-то плясал там в перьях и блестках, но звук был выключен. Кресло перед ним пустовало, но казалось, что в нем только что кто-то сидел. Кто-то живой.

Ведомая неизвестной силой, Алиса направилась во вторую комнату. Пальцы закололо невыносимо, и она почувствовала тяжелую поступь чего-то невидимого…

Это пришествие древней и великой силы. У нее нет имени…

Алиса застыла посреди чужой спальни. В воздухе висел запах приторного парфюма, а по углам виднелись пожухлые розы в вазах. На кровати, слегка выкатив глаза, металась маленькая сморщенная женщина, изливая себе на грудь белую пену.

Время этой женщины уходило прямо сейчас, сквозь пальцы Алисы. Вдруг воздух наполнился новыми звуками, походящими на сухой шелест чьего-то голоса… Алиса перевела взгляд на источник звука — некий предмет на комоде, накрытый цветастым платком. Пальцы потянулись к нему, и «мокрый» шелк сполз вниз, оголяя зеркало на ножке.

В его клубящейся тьме вдруг ясно проступили очертания той, что умирала на ее глазах. Женщина пытливо глядела на нее из отражения, а за ней дрожал живой мрак.

Внезапно по спальне разнесся жуткий вопль, и Алиса резко отшатнулась. Женщина кричала и растворялась, и оставалось только с ужасом вбирать в себя это посмертное видение.