"Хорошая работа, Уинстед", - сказал Джонсон, вставляя в приклад револьвера еще одну обойму и делая несколько выстрелов.

Эрнандес расправился с еще одной тварью, пытавшейся подкрасться к ним сзади. Его нога оторвалась в колене, но он продолжал ползти. Уинстед снова поднял топор и обрушил его на заднюю часть черепа существа. Брызги крови были черными в лунном свете.

"Эти твари умны", - сказал Уинстед. "Этот пытался обойти нас с фланга. Это не животные, не монстры... Я думаю... Я думаю, что раньше они были людьми".

Эрнандес поднял винтовку и прицелился в другое существо, перелезающее через перила. Возможно, Уинстед прав. Хотя синяя, раздутая плоть врага была чудовищной, его соски, гениталии и, главное, глаза казались человеческими. Действительно ли они когда-то были людьми?

Были ли они зомби?

Демоны?

Эрнандес сглотнул и нажал на курок.

Раздувшееся существо упало замертво.

Они втроем продолжали сражаться изо всех сил. Уинстед размахивал топором, когда мог сэкономить пулю, а у Эрнандеса был последний магазин - он делал каждый выстрел по счету. Джонсон, однако, был безумцем, опустошая, казалось, бесконечный запас удлиненных обойм, которые он захватил с собой.

Враг продолжал наступать. Там, под поверхностью воды, их может быть тысяча. Как долго еще сможет продержаться " Аугуста"?

Эрнандес нажал на курок в последний раз. Уинстед был слишком медлителен, чтобы заметить появление вспучивающегося тела в своей слепой зоне. Он прыгнул ему на спину и вгрызся в шею, как упырь. Уинстед выстрелил из револьвера через плечо и расправился с нападавшим, но был сильно ранен. Он упал на одно колено и попытался остановить поток крови, хлынувший из горла, ладонью. Он использовал рукоятку топора как костыль, чтобы не упасть окончательно. "Я ранен", - прохрипел он.

Враги почувствовали запах крови. Они сосредоточили свои атаки на Уинстеде и захлестнули его. У Эрнандеса закончились патроны, и единственным шансом Уинстеда был Джонсон, но его пистолет был слишком медлителен, чтобы отразить натиск. К тому времени, как он уничтожил троих противников, еще четверо добрались до Уинстеда. Он ругался и матерился, когда они навалились на него, но вскоре вскрикнул от боли. Он попытался взмахнуть топором, лежавшим у него на спине, но топор был отброшен и покатился по палубе. Он упал у ног Эрнандеса.

Джонсон крикнул ему. "Эрнандес, помоги ему!".

"У меня кончились патроны, сэр".

"Мне все равно. Сделай что-нибудь!"

Эрнандес подхватил топор, лежавший у его ног, и крепко сжал его, но остался стоять на месте.

"Черт возьми, Эрнандес!" Джонсон вставил еще одну обойму и выстрелил. Он попал в два кровососа на Уинстеде, освободив место в рое и обнаружив под ним человека. Уинстед был мертв, разорванный на части, как корзина с хлебом. Джонсон издал звериное рычание и продолжал стрелять. Эрнандес подбежал к нему.

"Нам нужно убираться отсюда, сэр. Мы не сможем удержать их с одним пистолетом. Они собираются окружить нас".

Это произошло уже сейчас. Существа почувствовали свое преимущество и расположились вокруг поручней, ожидая, когда они сомкнутся, как сеть. Они были умны.

"Сэр, мы должны уходить, сейчас же!"

"Мы никуда не уйдем, лейтенант. Выполняйте свой долг и охраняйте эту территорию".

Эрнандес посмотрел на своего старшего офицера и увидел безумие в его глазах. Этот человек сошел с ума. Кровь на его лице делала его похожим на рыкающего безумца.

"Сэр, это самоубийство".

"Это долг. Враг на борту нашего корабля. Мы умрем, прежде чем позволим им захватить его". Он выпустил еще несколько пуль, каждая попала в цель. Над поручнями появились новые твари. Запах пропитанной рассолом плоти одолевал их.

"Я возвращаюсь к носу", - сказал Эрнандес.

Джонсон посмотрел на него. "Вечный трус. Я приказываю вам оставаться здесь и выполнять свой долг, лейтенант. Если мы умрем, то умрем как офицеры ВМС Соединенных Штатов. Мы умрем с гордостью".

Эрнандес шатался, его колени были в мокром песке. Он оглянулся на поручни и увидел вокруг себя десятки залитых водой мерзостей. Они были окружены чудовищами. Выжить было невозможно.

"Я не буду умирать за вас, сэр". Эрнандес поднял топор и вонзил его в ключицу своего командира, отделив его шею от плеч. На лице Джонсона отразился шок. Он пытался говорить, но не мог.

Эрнандес поставил ногу на таз Джонсона и выдернул топор. Он снова взмахнул им, погружая его глубже в разрушенную ткань шеи, как дровосек, валящий дерево. Джонсон зарычал. Кровь вытекала из его разрушенного горла ритмичными струйками.