Судя по тому, что я читал в сети, базовую обработку артефактов выполняли самые обычные люди. Ну или, как вариант, — цверги с гоблинами. Первое, что пришло мне в голову, чтобы обозначить интерес к рисунку.

— Да нет, — тяжело вздохнул Гаврила. — У нас одного парня вчера зацепило под Мглой. Он с утра в бреду. Мечется, орёт. Символы вот эти везде царапает.

Неожиданно? О, это очень мягко сказано. Я только вчера смотрел на эти символы под Мглой. И осколок с ними в Царьград притащил. А теперь, их оказывается какой-то безумный сталкер на стенах царапает.

Что интересно — специалист у Коли на примете и правда имелся. Даже двое. Цверги, понятное дело. Когда-то отправленные на каторгу за кражу из дома аристократа и после половины срока, пожелавшие поселиться в зоне отчуждения.

Он им даже позвонил. Ну а я вызвался пойти вместе с Гаврилой. Правда, пришлось оговориться, что мы такие символы видели мельком под Мглой. По крайней мере, мол, мне так кажется. В общем о знакомстве с ними упомянуть пришлось — иначе бы не вышло. Но это было не так критично.

К тому же о плёнках, кроме Йорика, и Гоши с Кэпом никто не знал. Ну да — была ещё та каторжанка со шрамом. Как же её звали? Вот ведь — вылетело напрочь из головы. Так бывает — раз голой женщину не видел, мозг её имя фиксировать отказывается. В любом случае, она не была в курсе, откуда у нас эти плёнки взялись и что именно на них запечатлено.

— А ты реально в полиции был? — шагающий рядом Гаврила повернул голову. — Нахера они тебя к себе таскали?

— Да всё то же самое, — тихо рыкнул я, изображая негодование. — Косуля моя им всем интересна.

— Ну это да… — протянул сталкер. — О твоей животине вся зона судачит. «Синеглазые» говорят пробовали засаду устроить. Заарканить одну. Два эльфа теперь в больничке отлёживаются. Остальные стресс бухлом снимают.

Забавно. Остроухие получается решили, что я её банально поймал и приручил? Что сказать — удачи им в попытках. Как сказал бы Гоша — япнутые они. На всю свою голову.

Узнать бы ещё где-то про способности астральных воителей. Чтобы не тыкаться наугад, как я всё это время.

— Никто не способен оценить путь со стороны, — заскрипел Йорик. — Он виден только тому, кто идёт по нему прямо сейчас.

— Эммм… Ты о чём? — всё-таки задал вопрос Гаврила. — Какой ещё путь?

— От горизонта, к горизонту, — глянул на него хитиновый падаван. — Пока не доберёшься до самого последнего.

Мужчина помолчал. Поморщился, о чём-то раздумывая и смотря на светящиеся волосы кобольда.

— А потом что? — вдруг задал он ещё один вопрос. — Когда дойдёшь до последнего.

— Тогда тысячи воинов станцуют Великий танец, мой друг, — волосы Йорика заполыхали ещё ярче, развеваясь в воздухе. — И мир вспомнит, каким он когда-то был.

Знаете, порой терзают меня смутные сомнения на его счёт. Вот обучу я его, приподниму. Ну, если нас обоих не прикончат в процессе. А вдруг он потом реально армию бронированных воинов соберёт? И как отполируют они мир наждачкой по живому мясу, чтобы всем жилось хорошо, но недолго. Такой себе результат получится. Плачевный.

С другой стороны — пока Йорик не производил впечатления кобольда, способного залить кровью полмира. А там, как знать.

— Пришли, — остановился около около решётчатых ворот Гаврила. — Наша база.

Двое мужчин, которые болтали во дворе, потянулись было к оружию. Но узнав своего лидера, расслабились.

— Ну чё там? Нашёл кого? — свесился с террасы второго этажа свенг. — О, дарг. Он чё, в таком шарит?

Дом у них отличался от нашего. Классического формата — с фасадом и наверное ещё задним двором. Неплохой такой. Ещё и мясом со стороны откуда-то тянуло. Котлеты они тут что-ли жарят?

— Скоро будут, — поднял голову Гаврила. — А Тони глянуть просто хочет. Говорит, похожее под Мглой видел.

Свенг почесал лысую голову и скрылся из виду. Вот кстати — они специально все черепушки себе бреют или просто волосы не растут? Занимательный вопрос.

Правда, когда мы поднялись на второй этаж, желание им интересоваться, сразу пропало. Помните, бывают такие сцены в фильмах, где какой-то спятивший чувак все стены кровью исписывает?

Вот тут похоже. Только не кровью — лезвием ножа похоже чертил. И половина на полу. Но смотрится это всё равно прям нехорошо.

— Вчера ему вроде получше стало, — медленно заговорил Гаврила. — А утром уже бредил и за нож взялся. Хрен его знает, что это вообще такое?