– Вардасин, а есть у вас в клане что-то такое… особенное? Интересное. Чтоб посмотреть, время скоротать.

Мужчина даже не задумывался, сразу просияв:

– Есть! Я могу вас проводить на горячий источник, или к озеру – специальные лечебные грязи. Все эрхи любят на них отдыхать!

Эрхи? Какое интересное самоназвание. Она читала, что некоторые кланы любят называть себя как-то по-особому. Предложение заставило задуматься – соблазнительно. Озеро или источник? Да ладно, лечебные грязи ей, в общем-то, ни к чему, а вот понежиться в природном горячем источнике было бы интересно. Но…

– Там, наверное, народа куча?

Даже если купальни (или что у них?) делятся на мужские и женские, Майли не привыкла светить своим телом перед посторонними.

– Не переживайте, госпожа, там вполне возможно уединиться. Да и сейчас день, почти все работают, вряд ли там кто-то вообще будет.

– Думаешь? Тогда отведи меня к источнику, пожалуйста.

Хорошо, что не выбрала озеро – до него идти было дольше. И так туда-обратно, да понежиться в горячей водичке – как раз несколько часов и заняло. Пожалуй, это удовольствие – единственное, что она оставит в Шаги-Ла с сожалением.

По возвращении в домик девушка поужинала, а потом решила, что можно идти к Матриарху – вечер же. Да и Вардасин ничего против не сказал. Вот только в самых дверях дома Нэриэмы произошла неприятная неожиданность: Майли не успела войти, как дверь открылась и из дома вышел Коэртан, окинув ее одновременно торжествующим и презрительным взглядом. Вот чуяло сердце, что каких-нибудь гадостей этот неприятный мужчина про нее наплел!

Входя в кабинет Нэриэмы, Майли нервничала в ожидании неприятностей, но встретили ее нормально. Ну как нормально? Ни в чем не обвиняли, ни за что не ругали (что поделать, помнила она приступы дурного настроения отца и накладывала это на Матриарха), но тепла и интереса в глазах Нэриэмы не было. Девушка казалась равнодушной и холодной, а еще усталой и печальной, словно у нее что-то случилось. Может, и в прошлый раз она такой же была, просто Майли от радости, что закончились лесные скитания, не заметила?

В любом случае, если бы даже она попросила разрешения остаться, что-то подсказывало – ей бы отказали. Ну не просто так же был тот взгляд целителя.

– Ты хотела меня видеть, Майливиэль?

– Да. Я… Я готова завтра отправляться в путь, вот и хотела попрощаться. Выходить-то надо с рассветом. Ну и поблагодарить – за спасение, кров и отдых.

Показалось, Нэриэма даже как-то облегченно расслабилась. Значит, решение об уходе правильное – не было бы ей здесь спокойной жизни. Матриарх улыбнулась уже гораздо теплее и пожала плечами.

– У нас слишком много проблем с людьми, чтобы еще и своим не помогать при случае. Надеюсь, у тебя с женихом все сложится и ты будешь счастлива в привычном окружении.

В привычном? Точно нет. Уже – нет. Видимо, не зря женщин с детства воспитывали строго, держа в беспрекословном подчинении – слишком сладок воздух свободы. Но Майли ничего не сказала, только улыбнулась благодарно. Ну потому что было же за что.

– Я обещала тебе сопровождающего, он будет ждать тебя завтра утром у дома. Он… раб, полукровка, но его с детства воспитывали как воина, так что защитить тебя в дороге точно сможет. Зовут его Ней, и я тебе его дарю совсем, так что можешь распоряжаться как своей собственностью, а когда доберетесь до клана Сильдарин, уже решишь – оставлять его при себе, или избавиться.

От новости ее чуть не перекривило, и только неимоверным усилием удалось удержать лицо. Вроде бы. Полукровка? Раб?!

Вот уж подарочек, так подарочек! Это тянуло бы на оскорбление, не скажи Нэриэма, что этот Ней – отличный воин и защитит если что. Ну потому что первое впечатление: что Матриарх просто нашла хороший повод избавиться от неудобного раба. Во всяком случае, когда сообщала о подарке, в глаза Майли она не смотрела.

Но полукровка! Презираемые и людьми, и эльфами плоды противоестественной связи, изгои, от которых стремились избавиться – и вовсе не в переносном смысле. Такие дети редко выживали, и да, путь им был только в рабы. Люди видели в них эльфийские черты, а эльфы – ненавистные людские. Говорили, что полукровки – страшные создания, и Майли предстояло выяснить, что именно имелось в виду. Ладно, даже если уродом окажется, главное, чтобы слушался и защищал при необходимости.

От возмущения она даже забыла спросить про другие матриархальные кланы! Ну, может, полукровка что-то знает? Он же вырос здесь… Или она неправильно поняла? Ох, что-то одолевало ее предчувствие, что с нежданным подарком придется еще хлебнуть проблем…

И ведь как чувствовала! Но сначала все было вроде бы нормально.

В последний раз переночевав в удобной кровати (и мысленно настраивая себя на лишения последующих недель), Майли проснулась в неплохом расположении духа, умылась и выглянула наружу, собираясь попросить завтрак… Только тогда поняв, что уже привычного Вардасина, скорее всего, должен сменить полукровка. Ее раб. Личный. Странное ощущение… Раньше рабы были только у отца и других важных эльфов, а у нее – просто слуги. Ну, не у нее, у всей семьи, конечно. В общем, понимать, что появился кто-то, зависимый лично от нее, оказалось необычно. И волнительно – немножко.

Майли не знала, чего именно ожидала, но крупный, мощный смуглый мужчина с заплетенными в косу белыми волосами все же выбил ее из равновесия. Это полукровка?! Хотя для темного эльфа у него действительно был неподходящий оттенок кожи – коричневатый, так загорали люди-рабы и эльфы-бедняки летом, если много работали на солнце (и то не настолько). А у темных она была обычно темно-серая, иногда с голубоватым оттенком. Про светлых эльфов и речи не шло – для них он слишком темный. Но зато точно не урод, красивый даже… Почему тогда их считали страшными? Или это ей такой достался?