Одну лишь секунду они смотрели друг на друга, но эта секунда потрясла Джулиет. В горле у нее пересохло. Она бросила несколько невразумительных фраз Салеху. Торжествующий Мурад уже пробивался через толпу к хозяину, а Джулиет так и стояла с Салехом и верблюдами. В тот миг ей меньше всего на свете хотелось оказаться рядом с Россом.

Она упрямо пыталась проанализировать причины своей реакции, в надежде избавиться от нелепой страсти. С того самого момента, как пути их пересеклись, она постоянно обращала внимание лишь на привлекательность Росса. Но сегодня все было иначе, ибо безумие воина, что читалось в его лице, было сродни страсти, которую он обнаруживал в их супружеской постели. И ощутив такое неистовство, она, разумеется, ответила подобным же желанием.

К сожалению, все эти размышления не принесли ей никакого облегчения.

Джулиет напряглась, заметив, как Росс подъехал к Дил Ассе, испугавшись, что приказ калифа не удержит туркмена, тем более Дил Асса только что перенес публичное поражение. Но когда соперники засмеялись и пожали друг другу руки, надежно укрытая своим покрывалом Джулиет улыбнулась: «Росс умеет превращать врага в друга. Конечно, такое поведение характерно для людей зрелых, и при нынешних обстоятельствах из этого можно будет извлечь практическую пользу».

Вскоре толпа стала редеть, люди потянулись с игрового поля. Наверняка они еще несколько лет будут обсуждать этот бозкаши. Росс слез с коня и вручил поводья жеребца Дил Ассе. Потом, попрощавшись, вместе с Мурадом двинулся к Джулиет и Салеху.

— Прекрасная игра, Кхилбурн! — произнес Салех, вставая. — Вы станете легендой Туркестана: ференги, который выиграл бозкаши!

— Должен признаться, — засмеялся Росс, — что мне очень понравилась игра. Бозкаши возбуждает, как английская охота на лисиц, но с тем преимуществом, что животное уже убито. Я никогда не видел большого смысла в том, что дюжины охотничьих собак и лошадей преследуют одну маленькую лисицу.

Росс заметно успокоился, с лица его исчезло дикое выражение, но он по-прежнему напоминал какого-то удалого разбойника. Его влажная белая рубашка распахнулась на груди, и рыжеватые вьющиеся волосы блестели на солнце, а на голове залихватски сидела отороченная волчьим мехом шапка.

На левой скуле у Росса расплылся темный синяк, но Джулиет была рада, что ни один удар

хлыста сколько-нибудь серьезно не повредил его лицо: «Не дай Бог, чтобы на его лице появились шрамы. Это все равно что попортить произведение искусства…»

Джулиет пристально разглядывала мужа, и в голову ей пришла нелепая мысль, что плечи Росса в два раза шире, а бедра вдвое уже, чем у любого другого мужчины. И она вспыхнула: «Хвала небесам за то, что на мне покрывало!»

Но оттого, что муж ее находился на расстоянии вытянутой руки, у Джулиет ослабли колени и закружилась голова. Она отвернулась, чтобы не выдать себя. «Наверное, он голоден, ведь он истратил столько энергии!» Женщина молча вручила ему ломоть плоского хлеба и кусок козьего сыра.

— Спасибо. — И тихо, чтобы не расслышал Мурад, Росс добавил:

— Прости, я забыл о своем обещании вести себя с подобающей англичанину сдержанностью. Надеюсь, ты не сочла матч чересчур волнующим?

Джулиет попыталась что-то ответить, но обнаружила, что голос не подчиняется ей. Она откашлялась и пробормотала:

— Я была бы довольна, если бы состязание оказалось поспокойнее. Но по крайней мере ты пережил его с наименьшими потерями. — Она опустила глаза.

Руки Росса, в царапинах и синяках, кровоточили.

— Наверное, тебе все-таки мало досталось.

Карлайл сжал кулаки и сморщился.

— Я чувствую себя выпотрошенным и неловким, но у меня, похоже, все цело.

Джулиет на всякий случай захватила с собой чистые лоскутки, и, оторвав кусочек хлопковой ткани, она смочила ее, затем взяла правую руку мужа и вытерла кровь и пыль. Роль няньки укрепила ее дух: она успокоилась, несмотря на то что остро ощущала тепло его пальцев.

Росс с благодарностью, но незаметно погладил ее ладонь, и у Джулиет екнуло сердце. «Хватит притворяться бесчувственной!» Она подозрительно поглядела на мужа, но он беседовал с Салехом и Мурадом и не обращал на нее никакого внимания. «Наверное, это простая случайность, впрочем, надо позаботиться, чтобы такое не повторилось». — И женщина принялась обрабатывать левую руку Карлайла.

Обнаружив глубокие кровоточащие порезы, Джулиет нахмурилась: «Эти раны требуют лечения». Взглянув на Мурада, собравшегося погасить костерок, на котором кипятился чай во время игры, она бросила:

— Оставь огонь!

Обгоревшие волосы — классическое и самое эффективное средство для лечения небольших порезов. Джулиет с радостью пожертвовала бы своими, но медные локоны вмиг разоблачили бы ее. Посему она взяла нож и срезала клочок длинной черной шерсти верблюда, потом положила его на камень, лежавший в костре, а сверху заложила углем. Тотчас вспыхнуло пламя, едко запахло паленой шерстью. Сожженные волосы превратились в мягкий пепел.