– Какие проблемы? Стройте, - предложил я.
– Земли хватит. Строителей дам.

– У вас есть строители?
– почему-то удивился он.

– Пять бригад. Три заняты, две простаивают.

– Почему простаивают?

– Работы не хватает.

– В таком-то поселке?

– Конкуренция.

– Турки?

– До кризиса были турки, - объяснил я.
– Сейчас - молдаване.

– Они же наверняка нелегалы, - заметил Мамаев.
– Зарядите ментуру, пусть устроят пару рейдов. И никакой конкуренции.

Я ощутил, что за последний час не то чтобы поумнел, но понял, каким дураком был раньше.

– Сегодня я получил столько ценных советов, сколько не получал никогда, обобщил я обретенный знания.

– Может, не с теми советовались?

– Возможно. Но вряд ли ваш совет мне подойдет. Как-то не привык я давать взятки милиции. Гибэдэдэшникам - куда ни шло. Это как дорожный налог. А остальным? По-моему, это неправильно. Вам не кажется?

– При чем тут взятки? Купите им пару бочек бензина - в порядке шефства. Они будут счастливы. И все сделают. Еще и "палки" срубят для своих отчетов. Следить за режимом регистрации - их прямая обязанность.

– А молдаване? Они едут сюда не от хорошей жизни.

Он с интересом взглянул на меня и покивал:

– Это благородно. И очень по-русски. Сидим в говне, но сильно переживаем за угнетенные народы всего мира. У вас не бывает ощущения, что вы занимаетесь не своим делом?

– Бывает, - честно ответил я.

– Почему бы вам не заняться своим? Тем, что вы умеете делать лучше других.

– Хотел бы я знать, что я умею делать лучше других.

– Вы знаете это, Сергей Сергеевич. Вы умеете убивать.

Заявка.

– Какого ответа вы от меня ждете?
– полюбопытствовал я.

– Никакого. Не спуститься ли нам к воде?

С косогора к берегу вела узкая лестница с металлическими перилами. Вдоль небольшого пляжа с завезенным с люберецких карьеров белым кварцевым песком тянулась узкая бетонная набережная, выложенная метлахской плиткой. Летом, когда народу было много, здесь работал бар с четырьмя столиками под круглыми тентами. Сейчас бар был закрыт, тенты убраны, белые пластмассовые кресла сложены под навесом.

Мамаев устроился за столиком, выложил из карманов пачку сигарет "Житан", золотую зажигалку и плоскую фляжку с красивым гербом.

– "Хеннесси". Рекомендую. Выпьете?

– Нет, спасибо. Я за рулем.

– А я выпью. Что-то многовато стол я последнее время пить. Жена ругается. Но жены всегда ругаются. Где им нас, мужиков, понять!

Говоря это, он отвинтил крышку, которая одновременно служила стопкой, с сомнением посмотрел на эту несолидную емкость и сделал несколько глотков из горлышка. Потом закурил и перешел к делу.

– Нет, Сергей Сергеевич, мне не нужны строители. Дом мне уже строят. На Истре. Турки. Я хочу вас нанять, но совсем для другого. Вам знакома такая фамилия - Калмыков?

Раз человек об этом спрашивает, значит, знает. Поэтому я подтвердил:

– Да, знакома.

– Что вы о нем думаете?

– Господин Мамаев, странный у нас с вами разговор. С чего вы взяли, что я стану вам об этом рассказывать?

– Неделю назад вы были в Мурманской области. Вы и три ваших друга. Злотников по кличке Артист. Хохлов по кличке Боцман. И Мухин по кличке Муха. Прилетели двенадцатого сентября вечером, улетели шестнадцатого утренним рейсом. Что вы там делали?

Я насторожился. Если бы он сказал: Злотников, Хохлов и Мухин - это имело объяснение. Могли вычислить по билетам в аэропорту. Но прозвищ ребят он знать не мог. И все-таки знал.

Мамаев правильно понял причину моего молчания.

– Вы спрашиваете себя, откуда у меня информация о вас. Мне в руки попала докладная записка о вашей команде. Из архива ФСБ. Не случайно, конечно. Я наводил о вас справки. Хотел понять, кто вы такие.

– Поняли?

– В общем, да. Но не все. В этой докладной есть одно темное место. Там сказано, что весной девяносто шестого года вас разжаловали и уволили из армии за невыполнение боевого приказа. Что стоит за этой расплывчатой формулировкой?

– Вы уверены, что хотите это знать?

– Я хочу знать о вас все.

Я почувствовал себя польщенным. Такое внимание к твоей персоне всегда льстит. Я почувствовал себя звездой шоу-бизнеса. Или модным писателем, автором мирового бестселлера "Моченый против Копченого". Так и захотелось сказать: "Мой творческий путь начался с того, что..."

– Что ж, расскажу, - пообещал я.
– В начале девяносто шестого года в Чечне началась реализация специальной программы. Она называлась "Помоги другу". Суть ее заключалась в том, что трупы только что убитых солдат просто так брать и хоронить как-то нерационально. Это все равно что выбрасывать на свалку разбитый автомобиль. В нем же столько запчастей.