Из «Мерседеса» вылезли трое мужчин: два молодых парня атлетического сложения и толстый мужчина примерно сорокалетнего возраста. Глеб, на брав номер, поднёс трубку к уху, после чего услышал женский голос, медленно произносящий слова:

— Номер временно не работает.

Глеб вспомнил, что номер телефона Кости Титова, по которому он звонил, сменился. Панкратов лихорадочно пошарил по карманам куртки, нашёл там листок с новым номером сотового телефона Титова.

Следя взглядом за тем, как трое мужчин не спеша направляются ко входу в здание клуба «Олимпиец», Глеб быстренько набрал номер, в трубке послышался знакомый голос:

— Слушаю вас, Титов.

— Это я, Глеб, — представился Панкратов, — слушай, тут мой подопечный затевает что-то около клуба «Олимпиец».

— Клуб «Олимпиец», — повторил Титов, — это же вотчина одного бандюка по имени Капитонов.

— Капитонов — невысокий, толстый мужчина с бритым затылком, одетый в джинсовый костюм?

— Вроде да, — проговорил неуверенно Титов, — я его видел всего лишь один раз.

Глеб наблюдал, как Капитонов не спеша поднялся по каменным ступенькам крыльца. Опередивший его телохранитель услужливо открыл перед ним дверь.

В этот самый момент и прозвучали резкие хлопки автоматных очередей. Капитонов оступился и, покачнувшись, рухнул на спину, слетев со ступенек крыльца на асфальт.

— Все, — проговорил Глеб, — больше ты его живым не увидишь.

— Ничего себе, — произнёс Титов, — весёлый репортаж с места события… На твоём месте, Глеб, я бы сматывался оттуда как можно быстрее.

Глеб отключил связь и, бросив трубку на сиденье рядом с собой, злобно буркнул:

— Без сопливых разберусь…

Он завёл двигатель «Москвича», к этому времени он уже намётанным глазом определил, что стреляли со второго или третьего этажа реконструируемого здания.

Сразу после того, как Капитонов упал, «пятёрка» сорвалась с места и помчалась подальше от места происшествия. Глеб был уверен, что Монин в дан ном случае уже проверил пути отхода и напарники подберут его где-нибудь с другой стороны квартала.

Глеб также поспешил быстрее уехать подальше от клуба «Олимпиец». Проезжая мимо клуба, он чуть притормозил, бросив взгляд на распростёртое тело убитого авторитета. Один из охранников сидел рядом с ним, держась за плечо, видимо, его зацепило шальной пулей. Второй в недоумении озирался по сторонам, держа в правой руке пистолет. На этот раз охрана оказалась бессильна.

«Очередная жертва романовских братков, — подумал про себя Глеб, нажимая на педаль акселератора, — ещё одно место под солнцем расчищено. Убрано ещё одно препятствие на пути к славе и успеху».

— …Из-за вашего упорства, Лера, в ближайшее время с вами может случиться большое несчастье… Вы сами себя губите… — произнёс в трубку хорошо знакомый Стрижаковой мужской голос.

Это была уже явная угроза со стороны звонившего, чего при прошлых телефонных разговорах он не допускал.

Валерию охватило чувство страха и негодования.

— Как вам не стыдно, — вскричала она, — вы угрожаете женщине! Вы с вашим положением и влиянием позволяете себе такое по отношению к человеку, который недавно перенёс тяжёлую утрату. Мне и без того тяжело!

Звонивший мужчина усмехнулся.

— А я здесь вообще ни при чем, — произнёс он. — Кстати говоря, я уже написал заявление в прокуратуру по этому поводу. И прокурор, между прочим, мой хороший приятель, с пониманием отнёсся к моему заявлению.

Собеседник Валерии явно давал понять, что любое официальное обращение к властям со стороны Стрижаковой обречено на неудачу. Потом он стал говорить мягче, попытавшись перевести разговор на более доброжелательные тона:

— Вы просто, Лерочка, не хотите этого понять. На самом деле я желаю вам лишь добра. Вы мне не сделали ничего плохого, нигде не нарушили моих интересов, и я не собираюсь ущемлять ваши интересы. Я уже говорил, что ваш статус не только сохранится, но и повысится, если вы согласитесь на моё предложение.

— Хорошо, я подумаю и перезвоню вам, — с трудом владея собой, тихим голосом проговорила Стрижакова.

— Хватит думать, сколько можно думать! — неожиданно взорвался собеседник. — В общем, так, времени на обдумывание больше нет. Либо вы принимаете мои условия, либо отвергаете, но тогда вы сами несёте ответственность за свою дальнейшую судьбу.

В трубке послышались громкий щелчок и короткие гудки. Валерия в растерянности положила трубку на рычаг.

Волнение и страх не давали ей сосредоточиться. С потерянным видом она прошлась по комнате, и, как это часто бывало в последние дни, её взгляд остановился на фотографии Дмитрия, стоящей на комоде.