Окинув Джейн откровенным мужским взглядом, он сказал:

– Нам не нужен никакой сарай.

– Не нужен? – непонимающе переспросила она и, оглядевшись, заметила неподалеку хихикающих молоденьких служанок, многозначительно поглядывавших в их сторону.

– Зачем нам сарай или что-то еще? Сделаем это прямо здесь, – сказал Дональд и стал расстегивать ремень на штанах. Служанки захихикали еще громче и стали оживленно перешептываться.

Джейн схватила его за руку, бросив гневный взгляд на служанок.

– Постой! Не здесь! – прошипела она.

– Нет? Но…

– В дровяном сарае, – прошипела она. Потом, поймав его взгляд, она, должно быть, поняла, что он дразнит ее, и добавила уже мягче: – Прошу тебя…

После довольно долгой паузы Дональд улыбнулся и, наклонившись, шлепнул Джейн по круглому заду именно так, как ей хотелось.

– Ну хорошо, озорница, идем в сарай. Но имей в виду, я делаю это только ради мисс Кэт!

Порозовев от удовольствия, Джейн направилась к сараю, виляя бедрами. Дональд шел вслед за ней, разглядывая ее фигуру. Признаться, она начинала нравиться ему все больше и больше.

Весьма довольный собой, Дональд вошел в сарай, закрыл за собой дверь и подумал о том, какие забавные вещи приключаются с ним во время выполнения хозяйских поручений.

Жизнь – штука сложная, подумал Девон. Как только решишь, что все правильно просчитал, она тут же – и в который уже раз! – доказывает полную ошибочность твоей теории.

Мокрый и грязный, он пошел в библиотеку, где, он был в этом уверен, его ожидал разожженный камин. Открыв дверь, он убедился в своей правоте и с облегчением увидел, что в комнате никого не было.

Пододвинув большое кресло поближе к камину, он плюхнулся в него и протянул ноги к огню. В его мозгу мелькали картинки многочисленных событий дня. Все его мысли были заняты только одним – Кэт Макдоналд. Завтра казалось невыносимо далеким, и ожидание было мучительным.

Протянув руку, Девон взял выпуск газеты «Морнинг пост» трехнедельной давности. Он собирался почитать ее, чтобы отвлечься от мыслей о Кэт, о блестящих зеленых глазах, об очертаниях крутых бедер…

Лениво листая газету, он не мог найти, на чем остановить свой взгляд. В конце концов, разозлившись, он швырнул ее на пол. Ему было даже как-то странно видеть предмет из своей прошлой жизни. С тех пор как он приехал в Килкерн, он чувствовал себя живущим в какой-то далекой загадочной стране. Даже Кэт с ее лесным домиком и семью великанами казалась ему нереальной.

Впрочем, усиливавшееся чувство к ней доказывало скорее обратное – она была более чем реальной.

Обычно на такой стадии развития отношений с женщиной он уже был готов заявить о своей любви. Но теперь он знал, что Кэт не понравится подобная импульсивность и в конечном итоге бессмысленность такой демонстрации чувств. Если говорить с ней о любви, то нужно сделать это, чувствуя любовь всем сердцем, всей душой, каждой клеточкой своего тела. В противном случае она не поверит ему. Если он хотел более серьезных и глубоких отношений с ней, тогда ему самому придется быть каким-то иным, изменившимся, чтобы более соответствовать ей, делать и давать больше, чем всегда. Понимание этого факта постепенно прояснялось в его сознании.

Странное дело, он почти не скучал по Лондону. Во всяком случае, далеко не в той степени, в какой ожидал. Он вспомнил свое изумление, когда брат Чейз заявил о своих планах уехать из лондонского особняка, чтобы поселиться в имении, которое он купил неподалеку от родного дома своей жены. Девон представить себе не мог, что станет делать в деревне его когда-то распутный брат. Однако когда он сказал об этом Чейзу, тот расхохотался и перечислил ему чуть ли не две сотни дел, которые он и его жена Харриет уже запланировали, включая новую систему стрижки овец и хранения шерсти, призванную произвести революцию в этой индустрии.

Только тогда Девон осознал, насколько глубокие изменения произошли в Чейзе. А теперь ему казалось, что, возможно, никаких изменений в Чейзе и не произошло. Просто он нашел правильное применение своей энергии. Той самой энергии, которую он попусту тратил, пока не встретил Харриет.

Нет, ерунда какая-то, скривился Девон. Чейзу, возможно, и нужно было измениться, но, Бог тому свидетель, Девону это ни к чему. Ему нравилась его жизнь, если не считать некоторой неуверенности в отношениях с женщинами. И если порой его беспокоила собственная неспособность на серьезные чувства, то это только потому, что он не был еще готов остепениться. Вот и все.