– Есть ли надежда, что, ежели ты копнешь поглубже, эта твоя торговка расскажет побольше обо всем случившемся в Тар Валоне?

Женщина, содержавшая мясную лавку, не была личной лазутчицей Аланны. Она работала на Зеленую Айя, и Аланна обнаружила ее по выставленному в окне условному знаку. Что это был за сигнал, Аланна, разумеется, не сказала, да Верин и не спрашивала, ибо и сама не стала бы посвящать ее в секреты Коричневых.

– Нет. Все, что ей известно, содержалось в том сообщении, которое она передала мне. Да и передала-то с грехом пополам, у бедняги от страха еле язык ворочался. А послание краткое, и суть его такова: «Все предано забвению. Верным своему долгу Айз Седай надлежит вернуться в Башню». – В глазах Аланны промелькнули искорки гнева и тут же угасли. – Если бы не все эти слухи, я бы никогда не рассказала тебе о ней.

– Понимаю, – отозвалась Верин, усаживаясь за стол, – и ценю твое доверие. Ну, так вот. Ты должна согласиться с тем, что это сообщение подтверждает слухи. В Башне раскол, и где-то вне ее, по всей вероятности, обосновались так называемые мятежницы. Вопрос в другом – нам-то что делать?

Аланна посмотрела на нее как на сумасшедшую, да оно и не диво. Суан могли низложить, но лишь по решению Совета Башни, в соответствии с законом. Сама мысль о попрании закона казалась безумной. Правда, столь же безумной казалась и мысль о расколе.

– Если у тебя пока нет ответа, подумай об этом. И еще вот о чем: то, что молодой ал’Тор был обнаружен, в первую очередь дело рук Суан Санчей.

Аланна открыла было рот – не иначе как спросить, откуда Верин это знает и не замешана ли во всей истории сама, – но Верин помешала ей задать вопрос:

– Нужно быть изрядной простушкой, чтобы поверить, будто ее свержение никак с этим не связано. Таких совпадений не бывает. Вот и подумай, как должна относиться Элайда к Ранду. Не забудь, она Красная. А пока размышляешь, ответь мне на вопрос попроще. Чем ты руководствовалась, когда связывала его узами Стража?

Этот вопрос вроде бы и не должен был застать Аланну врасплох, однако же застал. Она заколебалась, выдвинула стул, села и, прежде чем заговорить, долго разглаживала юбку.

– Ну… это же было так логично… тем более он сам к нам пришел. Давно надо было так поступить. Ты не могла или не хотела… – Как и большинство Зеленых сестер, Аланна потешалась над Айз Седай из других Айя, считавших, что следует иметь только одного Стража. А уж что думали Зеленые о Красных, вовсе не имевших Стражей, лучше и не говорить. – Их всех надо было связать узами при первой же возможности. Они слишком важны, им нельзя позволять разгуливать, как им вздумается. А он – важнее всех.

Неожиданно на ее щеках расцвел румянец – Аланна почувствовала, что слишком разболталась. В Двуречье, пока они с Верин испытывали молодых девушек, она присматривалась к Перрину, но мысль связать его узами Стража оставила довольно быстро, и по весьма простой причине. Как-то раз, когда Перрин не мог этого слышать, Фэйли отвела Аланну в сторонку и весьма убедительно заверила, что, если та вздумает сделать что-нибудь подобное, живой из Двуречья ей не выбраться. Знай Фэйли побольше об узах, связывающих Стражей и Айз Седай, она никогда не решилась бы осуществить свою угрозу, но в данном случае как раз неведение и помогло ей остановить Аланну. Скорее всего, именно разочарование, постигшее Аланну в Двуречье, в сочетании с нервным напряжением последнего времени и привело к тому, что она сделала с Рандом. Не только связала его, но и поступила так без его согласия, чего не случалось уже сотни лет.

Ну, что ж, спокойно подумала Верин, в свое время и мне случалось нарушать кое-какие обычаи.

– Логично? – переспросила она с улыбкой, но без язвительности. – Ты говоришь прямо как Белая. Ну, да ладно. Связать-то ты его связала, но что собираешься делать с ним дальше? Помнится, в детстве рассказывали мне притчу об одной девочке, которая ухитрилась надеть седло и уздечку на льва. Кататься на нем ей очень понравилось, но под конец прогулки выяснилось, что она не подумала о том, как с него слезть.

Аланна поежилась и нервно потерла руки:

– До сих пор не могу поверить, что он так силен. Если бы мы с тобой успели раньше соединиться! И я пробовала, пробовала, да ничего не вышло… Он так силен!

Верин и сама едва не поежилась. Вовсе они не могли соединиться, если только Аланна не имела в виду, что соединиться следовало еще до того, как она его связала. Да и тогда неизвестно, что бы из этого получилось. Им пришлось пережить несколько пренеприятных мгновений – от осознания своей неспособности отсечь его от Истинного Источника до той пренебрежительной легкости, с которой он отсек их, оборвав их связь с саидар, словно нитку. У обеих и разом. Невероятно. Сколько же потребовалось бы сестер, чтобы оградить и удерживать его? Неужто все тринадцать? Все полагали, что это не более чем традиция, но, похоже, для него это число и вправду необходимо. Так или иначе, об этом стоит поразмыслить в другое время.

– И потом, остается вопрос с этой его амнистией, – промолвила Верин.

Аланна широко раскрыла глаза:

– Неужто ты веришь? Да всякий раз, как только объявляется Лжедракон, появляются и россказни о том, будто бы он собирает вокруг себя мужчин, умеющих направлять Силу. Слухи такие же ложные, как и эти Драконы. Они стремятся к власти и не собираются делиться ею с другими.

– Но он не Лжедракон, – спокойно возразила Верин, – а это многое меняет. Если правдив один слух, правдивым может оказаться и другой, а об этой его амнистии толкуют повсюду, с самого Беломостья.