От криков Коврил кренившиеся стены скрипели, а от Хамановых зловеще стонали. Ответа не было. Единственными доносившимися до них звуками были выкрики других поисковых групп и вторившее им насмешливое эхо:

– Лиа! Лиа!

Солнце уже достигло зенита, когда Джалани сказала:

– Не думаю, чтобы она зашла так далеко, Ранд ал’Тор. Разве что пыталась уйти от нас, а такого просто быть не могло.

Ранд напряженно всматривался в просвет между колоннами. но, насколько мог видеть, в полуразрушенном здании за ними не было ничего, кроме пыли. Никаких следов, никаких отпечатков. Невидимые соглядатаи не исчезли даже в полдень, но как-то поблекли, их присутствие почти не ощущалось.

– Будем искать, сколько сможем, может быть, она… – Он и сам не знал, чем закончить. – Я не брошу ее здесь, Джалани.

Миновав зенит, солнце начало клониться к западу. Стоя на вершине выветренного холма, высившегося на месте бывшего дворца, а то и целого квартала. Ранд не переставал кричать, сложив чашечкой ладони:

– Лиа! Лиа!

– Ранд ал’Тор! – позвала снизу, с улицы, какая-то Дева. Она опустила вуаль, и он узнал Сулин, вместе с другой, так и не открывшей лица Фар Дарайз Май стоявшую рядом с Джалани и огир. – Спускайся.

Он съехал по склону на каблуках, поднимая клубы пыли и разбрасывая каменное крошево. Съехал так быстро, что дважды чуть не свалился.

– Нашли?!

Сулин покачала головой:

– Нет. Но наверняка нашли бы, будь она жива. В одиночку она не могла уйти так далеко. А если ее кто-то унес, то разве что мертвой – унести ее живой не так-то просто. Ну, а коли она ранена так серьезно, что и откликнуться не может, то, по-моему, это все равно что мертва.

Хаман горестно вздохнул. Длинные брови огирских женщин опустились к скулам. Их сочувственные, печальные взгляды были почему-то обращены к Ранду.

– Продолжайте искать, – велел он.

– Может быть, все-таки заглянуть в здания? Там полно помещений, которых снаружи не увидишь.

Ранд заколебался. Было уже хорошо за полдень, и он снова чувствовал на себе взгляды невидимых глаз. Ощущение было столь же сильным, как тогда, на закате, во время его первого посещения Шадар Логота.

– Нет. Но поиски не прекращаем.

Неизвестно, сколько еще времени он беспрестанно кричал, шагая по одной улице и возвращаясь по другой, но в конце концов его остановили Сулин и Уриен. Лица их были открыты. Кроваво-красный шар солнца на безоблачном небосклоне уже касался вершин деревьев. На развалины упали длинные тени.

– Я буду искать, сколько ты пожелаешь, – сказала Сулин, – но считаю, что бродить по улицам да кричать бесполезно. Вот если бы мы могли обыскать здания…

– Нет! – прохрипел Ранд и откашлялся. О, Свет, как же ему хотелось глоток воды. Тысячи и тысячи невидимых соглядатаев приникли ко всем окнам, проломам и щелям – они ждали и предвкушали. Сгущались тени. В Шадар Логоте и они были небезопасны, но темнота грозила неминуемой смертью. С закатом поднимался Машадар. – Сулин, я…

Он не мог заставить себя сказать, что им придется прекратить поиски и оставить Лиа, жива она или мертва, здесь. А вдруг она лежит без сознания где-нибудь совсем рядом, за стеной или под грудой завалившего ее битого кирпича?

– По-моему, то, что наблюдает за нами, дожидается наступления ночи, – сказала Сулин. – Я заглядывала в окна, откуда на меня что-то смотрело, но ничего не увидела. А с тем, кого или чего не видишь, трудно исполнить танец копий.

Ранд поймал себя на мысли, что ждет, когда Сулин скажет ему, что Лиа, должно быть, мертва, и они могут уходить. Но Лиа могла быть ранена, могла оставаться в живых! Он непроизвольно потянулся к карману, однако ангриал – фигурка толстяка – остался в Кэймлине, вместе со скипетром и мечом. Но и с ангриалом он едва ли сумел бы защитить их всех с наступлением ночи. Морейн полагала, что убить Машадара не под силу и всей Белой Башне. Если этот Машадар вообще живой.

Хаман прочистил горло.

– Из того, что я помню об Аридоле, – хмуро пробормотал он, – точнее, о Шадар Логоте, явно следует одно: как только зайдет солнце, мы, скорее всего, умрем.

– Да, – через силу выдохнул Ранд. А ну, как Лиа все же жива?

Коврил и Эрит сблизили головы. «Лойал» – только и смог разобрать он в приглушенном рокоте.

Смерть легче перышка, долг тяжелее горы. Это произнес Льюс Тэрин. Не иначе как подхватил эту мысль у него. Ранда. Похоже, они уже начали обмениваться воспоминаниями. Так или иначе, следовало принимать решение, от которого разрывалось сердце.

– Придется уйти, – сказал Ранд. – Жива Лиа или нет, мы должны уйти.

Уриен и Сулин лишь кивнули, но Эрит подошла ближе и с удивительной мягкостью – ведь в ее ладонь поместилась бы его голова – погладила Ранда по плечу.

– Прошу прощения, – промолвил Хаман, – но кажется, мы задержались дольше, чем рассчитывали. – Он указал на заходящее солнце. – Не можешь ли ты оказать любезность и вывести нас из этого города тем же способом, каким мы сюда попали? Я был бы тебе весьма благодарен.