По крайней мере еще несколько минут назад он считал именно так. Пока его не охватила нечестивая жажда убийства.

На душе вдруг стало так тяжело, что граф раздвинул шторы и обозрел свое погруженное во тьму королевство, словно пытаясь разгадать смысл этой невероятной ночи.

– Вы говорите так, словно быть современным неприлично, – фыркнула Гермиона и, подойдя к окну, накинула халат на голые плечи графа.

Тот взглянул на крючок, где висел халат, и уже хотел предложить ей другой, но увидел, что халата на обычном месте не было. Потом расслышал предательский шелест шелка и понял, что она уже успела одеться. Прекрасно! Лучше, чтобы их разделяла хотя бы одежда.

– Но я не против современности, – возразил он, затягивая пояс. – Ни в малейшей степени. Это просто затрудняет мою работу.

– Потому что вам многое нужно скрывать.

Да она еще и проницательна!

Он оглянулся, хотя для него она была лишь пустым местом. Но что, если это не так? Что, если он сможет увидеть ее?

– Какая вы? – спросил он, хотя уже имел довольно ясное представление о ее росте и пропорциях. Но какого цвета ее волосы? Есть ли у нее веснушки?

– Ничего особенного, – вздохнула Гермиона.

– Скромничаете?

– Вовсе нет. Просто привыкла, что сравнение со всеми мисс Берк этого мира неизменно бывает не в мою пользу. Не всех нас можно назвать незаурядными, милорд.

– Честная женщина. Одно это, моя маленькая Тень, делает вас необычной и незаурядной, хотите вы этого или нет.

Совсем рядом послышалось презрительное фырканье, из которого стало ясно, что подобные титулы ей ни к чему.

О да, ничего не скажешь, она действительно незаурядна!

Она вздрогнула, и он, не говоря ни слова, неуклюже потянулся к ней, сжал в объятиях. И оглянулся на кровать, куда он мог ее отнести. Где мог снова ласкать… языком и губами… и наконец забрать…

Темная вуаль снова спустилась на глаза, и он едва сумел ее стряхнуть. О чем он думает? Или не усвоил предыдущего урока?

Но все же его тянуло к ней.

Или это сила кольца?

Он рассеянно поймал ее руку и стал целовать пальцы, пока не ощутил губами плотно сидевшее кольцо. Крикс сказал, то кольцо можно снять, только если желание исполнится или… если девушка умрет.

Он выпустил ее руку.

«Достань кольцо, – требовал разум. – Это совсем несложно».

Он отпустил невидимку и снова повернулся к окну. «Ты и раньше убивал…»

«Только однажды!» – возразил он себе. Когда у него не было выхода. И до сих пор мороз идет по коже, а мысли о той минуте не дают покоя.

Но ведь раньше он никогда не обдумывал возможность разрыва договора. Возможность жить нормальной жизнью. Любить женщину, растить детей и не вспоминать о темных силах, которые он обязан остановить.

И все его размышления, все предположения сходились на одном. На жизни этой женщины.

Тишина становилась зловещей, поэтому он спросил:

– Что еще ты узнала сегодня обо мне? Гермиона слегка прижалась к нему.

– О чем вы?

– О Подморе, – коротко пояснил он. – Такой книге, которую ты украла у Крикса.

– Я понятия не имею, о чем вы…

– Ты была у Крикса сегодня днем.

Гермиона не сразу ответила, очевидно, решая, стоит ли признаваться. Наконец она избрала более хитроумный способ защиты:

– Если именно я была в лавке мистера Крикса сегодня днем, попробуйте это доказать.

Нет, она, должно быть, действительно дочь барристера!

– Докажу. Через несколько часов, когда провожу тебя к Криксу, где сможешь вернуть ему украденную книгу.

– Ничего я не крала! – возмутилась Гермиона. – Я ее купила. Отдала последние деньги!

– Думаю, он предпочел бы оставить себе книгу.

– Он получит ее, когда я все прочту.

– Я на твоем месте не трудился бы. Там ничего нет кроме лжи и измышлений.

– Это вы так говорите, – отмахнулась Гермиона. – Мне книга нравится.

– «Синий чулок»!

Планки пола яростно заскрипели: очевидно, она бросилась к нему.

– О, это уже переходит все границы! Никакой я не «синий чулок»!

Он почти увидел, как она подбоченилась.

– Черт возьми, плутовка, тебе совершенно незачем лезть на стену из-за такой чепухи. Я знаю, что ты не «синий чулок».

– Вот это уже лучше.

Матрац прогнулся, она, кажется, села.

– И откуда это вам известно? Вы никогда меня не видели.

– Понимаешь, твоих туфель и платья уже достаточно, чтобы посчитать тебя «синим чулком», – поддел он. – Вряд ли их можно назвать последним криком моды.

Она что-то гневно пробормотала, прежде чем взять себя в руки.