— Ты разве не замечал общих черт со своими клиентами? Как и Жак, ты хотел писать. Как и Игорь, ты хотел быть сильным. Как и Венера, ты хотел нравиться.

— Таким образом, Жак — это мое воображение, Игорь — моя храбрость, а Венера — моя соблазнительность…

— Точно так же, как Жак — твоя трусость, Игорь — твоя жестокость и Венера — твоя самовлюбленность. Твои клиенты вместе — это твое искупление и твое осознание себя таким, какой ты есть на самом деле.

Действуя на них, я таким образом опосредованно действую на самого себя. В очередной раз у меня создается впечатление, что я понимаю правила игры лишь наполовину, настолько они сложны. Эдмонд Уэллс удаляется, появляется Рауль Разорбак.

— Он тебе сказал? Теперь сечешь? Я не знаю, кто там наверху дергает за веревочки, но какое извращенное развлечение! Эти «седьмые», или эти боги, развлекаются за наш счет. Они сталкивают нас с нашими разными ликами и смотрят, как мы реагируем.

— Ты имеешь в виду, что «седьмые» вербуют ангелов, как мы вербуем смертных?

Мой друг снисходительно кивает.

— Все включает в себя само себя, как русские матрешки. Контролер контролируем. За наблюдателем наблюдают.

— Тогда не исключено, что за «седьмыми» наблюдают «восьмые» и так далее.

— Ха-ха! Ты занимаешься научной фантастикой, — дразнит Рауль. — На данный момент ограничим себя теми, кто нами манипулирует, — «седьмыми»!

Рауль произнес это слово с оттенком вызова. Отныне они для него противники. Я его знаю, он ненавидит, когда его заставляют делать, что бы то ни было, против его воли. Его высшая гордость заключается в том, что он свободен!

Рауль рассматривает яйца.

— Ты исполняешь все их желания?

— Да.

Он смеется.

— Сперва я тоже строил из себя доброго папу. И вот результат. Чем больше хочешь им понравиться, тем больше они капризничают.

— Ну и что, у нас нет другого выбора, не так ли?

— Не строй иллюзий, — заявляет Рауль. — Мы ведь можем им посылать «испытания». Эдмонд должен был тебе рассказать о кнуте и прянике. После многих провалов с мягким обращением я решил подгонять их пинками. И это действует лучше, чтоб мне пусто было! Они все как дети. Только битье и понимают.

— А на практике, что означает твое «битье»?

— Конечно, я исполняю их желания, но и подвергаю их испытаниям, которые заставляют себя превосходить или, по крайней мере, задавать себе вопросы. Один совет: не бойся ставить их в кризисные ситуации, которые заставят их подвергнуть сомнению правильность своей жизни. Эдмонд Уэллс сам упоминает этот метод в «Энциклопедии». Он называет это «Кризис от постановки себя под сомнение».

— И как ты предлагаешь это делать?

— Вместо того, чтобы защищать своих клиентов, поставь их в опасное положение. Вместо того, чтобы оберегать их от пропасти, подтолкни их в нее, это научит их лучше знать свои возможности и таким образом повысит веру в себя. Уверяю тебя, я своих клиентов не жалею, и в конечном счете они начинают функционировать лучше. Они начинают больше ценить жизнь. Их желания становятся более осмысленными: выжить, не болеть… Все великие души страдали, преодолевая великие препятствия. Именно это сделало их легендарными.

Я по-прежнему не убежден окончательно.

— Не думаю, что я могу быть жестоким со своими клиентами. Я слишком к ним привязан.

Рауль в отчаянии закатывает глаза.

— Тогда продолжай их баловать, и в конце мы посмотрим, чьи клиенты, твои или мои, получат высшие кармические оценки.

— Это что, вызов?

— Если хочешь, — благосклонно соглашается он. — Каждому ангелу свой метод контроля, а в конце посмотрим, кто победит!

Я спрашиваю, как у него дела с Натали. Он вызывает яйца, и мы внимательно разглядываем их души, как рыбок, снующих в круглых аквариумах.

— Ты понял, почему Великий Инка посоветовал нам рассматривать ее как ключ к загадке «седьмых»?

— Если бы, — вздыхает Рауль. — С тех пор я не перестаю за ней наблюдать. Натали, Натали, Натали… Девчонка, бездельничающая в посольстве в Латинской Америке.

— А до своих людских жизней, кем она была?

— На своем животном уровне она была устрицей-жемчужницей. Ее так и не выловили. Она умерла от старости вместе с жемчужиной.

Я кружусь вокруг сферы.

— Давай-ка еще раз прокрутим фильм всех ее предыдущих жизней. Наверняка есть что-то, на что мы не обратили внимания. Не может быть, чтобы кто-то настолько ясновидящий, как Великий Инка, ошибся.

Мы смотрим фильм со всеми предыдущими кармами девочки. Вдруг меня словно бьет током. Даты! Есть огромные промежутки между датами ее смертей и рождений. И мы ошиблись, она провела это время не в Чистилище.

— Ну да, — одобряет Рауль. — Ты прав. Ни на Земле, ни в Раю… Но где же она тогда была? Еще одна скрытая от нас часть космогонии… Кроме Земли и Рая, существует еще место, куда могут отправляться души…

— Зарезервированное для сверходаренных, как Натали Ким? И ты думаешь, что это может быть миром «седьмых»?