Я не буду вам описывать лицо продавщицы, которая поинтересовалась, увидев, как покупательница выискивает самые крохотные головки: «На подоконнике посадить хотите?» – и получила ответ:

– Нет, для кошки стараюсь.

Запихнув в пакет пять кило лука, больше похожего на крупный зеленый горошек, я явилась к Ренате и, вручив ей сначала коробку с феном, а потом пакет с вонючими, шелухастыми головками, сказала:

– В твой день рождения пусть и у Маркизы будет праздник!

– Спасибо! – ошарашенно ответила Рената, разглядывая содержимое пакета. – Но при чем тут кошка?

Мне бы сразу насторожиться, но нет! Как дурочка, я присела на корточки и, взяв одну луковицу, стала подсовывать ее недовольно фыркающей Маркизе:

– Кис-кис, кушай, вкусно!

Обозленная киска, зашипев, взметнулась на книжные полки, Рената растерянно пробормотала:

– Она вообще-то только мясо жрет.

Остальные гости уставились на меня, словно на собаку, прогуливавшуюся по улице с сигаретой в зубах, а Кирюшка так и согнулся от смеха.

– Ой, Лампа, только ты могла купиться на такое! Кошка лук любит! Ну, умора! На календарь глянь, сегодня первое апреля!

Так что на тетю Пулю из Орла я никак реагировать не стану! Лучше сейчас поставлю чайник и спокойно подумаю, как провести разговор с генеральской женой. Но не успела я включить воду, как входная дверь с треском распахнулась, послышался многочисленный топот, и в кухню влетело несколько парней в милицейской форме.

– Руки за голову, лицом к стене, – заорали они хором.

Храбрые мопсы мигом кинулись к моим ногам, а Рейчел и Рамик вспрыгнули на диван. Никто даже и не подумал защищать хозяйку.

– Вы что, ребята?! – изумилась я. – Кто вам разрешил врываться в дом?

– Молчать! – рявкнул один.

– Топай в машину, – велел другой.

– Еще чего, – вспыхнула я и села на стул, – сначала объясните, что происходит.

Один из ментов шагнул вперед, но тут на кухню влетели дети и Ксюша.

– Так и знал, – заорал Кирюшка, – стойте, стойте, Аржанникова, Орел.

Милиционеры повернулись к нему.

– Она забыла на пульт позвонить, – тарахтел Кирюшка.

– Несите паспорт, – почти вежливо сказал один из стражей порядка.

Плохо понимая, что происходит, я повиновалась. Повертев бордовую книжечку и внимательно изучив штамп прописки, милиционер вздохнул:

– С вас двадцать один рубль восемьдесят копеек.

– За что?

– За ложный вызов. В другой раз с пульта снимайте, когда входите.

Тут только до меня дошло, что дети поставили квартиру на охрану. Когда патруль уехал, Кирюшка с Лизой налетели на меня, как лисы на цыпленка.

– Можно ли быть такой растяпой!

– Но я не знала…

– Красную лампочку на двери видела?

– Нет.

– Надо быть слепой, чтобы ее не заметить, – фыркнула Лизавета.

– Записку нашла? – поинтересовался Кирюшка.

– Да, – окончательно обозлилась я.

– Почему же не позвонила?

– Послушай, ты еще и издеваешься!

– Это был шифр, – сообщил Кирюшка.

– Какой?

– Тетя Пуля – это пульт, а Орел – город, который следовало назвать, снимая квартиру с охраны! Ну неужели так сложно?!

– Говорила же тебе, что она не догадается, – влезла Лизавета.

– Почему просто не написали: позвони на пульт, пароль – Орел.

Лиза с жалостью посмотрела в мою сторону.

– Лампа, какой тогда смысл в охране? Вор зайдет внутрь, увидит сообщение и преспокойненько воспользуется информацией. А вот шифр – это надежно!

Да уж, абсолютно точно. Одно хорошо, теперь знаем, что охрана работает, а патруль не спит.

– Будет вам ее ругать, – попыталась утихомирить детей Ксюша, – пошли лучше чай пить да ужинать пора.

Не успели мы помыть руки, как в дверь вновь затрезвонили. Искренне надеясь, что это не вернулся патруль, я глянула в «глазок» и увидела Карину – соседку с девятого этажа.

– Входи, – заявила я, распахивая дверь, – как раз чай пить собрались, хочешь пирожка?

– Ой нет, спасибо, некогда, выручай, Лампуша!

– Что стряслось?

– Отдыхать уезжаю, в Турцию.

– Ну? Отлично, говорят, там здорово!

– Ага, а кошка? Договорилась с подругой – у нее оставить, до самолета четыре часа, выезжать пора, а Ленки нет и нет. Звоню ей домой, а она, оказывается, заболела…

Уже понимая, какая просьба последует за этим жалобным рассказом, я со вздохом сказала: