– Бросьте, - простонала в трубку журналистка.
– Всё очень серьёзно. Я не знаю, что делать. Я в отчаянии. Бросайте все свои дела и приезжайте.

– Сначала объясните, что у вас стряслось, - потребовал Фридрих.

– Не могу. Вы взрослый человек и должны понимать... Выезжайте, всё объясню потом.

Власов прикинул уровень истерики в голосе Галле, и решил, что причина может быть только одна.

– Что-то с Микки?

Журналистка сдавленно охнула.

– Вы... вы не должны были этого говорить... Ладно, теперь всё равно. Да. С Микки. Выезжайте.

– Подождите немного. Как это произошло? При каких обстоятельствах? Возможно, я смогу что-то узнать...

– Нет. Вы ничего не поняли. Выезжайте сейчас же - или больше никогда меня не беспокойте. Слышите? Вы нужны мне здесь, сейчас... выезжайте!...
– в трубке раздались короткие гудки.

Журналистка плюхнулась на сиденье "BMW" как мешок с крупой. Ее лицо выглядело осунувшимся и постаревшим.

– Они похитили Микки, - наконец, выдавила из себя журналистка.

– Кто - они?
– решил выяснить Власов.

– Вы что, не понимаете? Они!
– у фрау затрясся подбородок.
– Они! Теперь я не знаю, что они с ним сделают. Накачают наркотиками. Или будут пытать. Или заставят отказаться от меня... Я не знаю. Они на всё способны. Вы хоть что-нибудь понимаете?
– обратилась она, наконец, к Власову.

– Пока ничего, - честно ответил тот.
– Кроме того, что, торопясь к вам, я трижды нарушил правила дорожного движения. Хорошо, что дорожной полиции на месте не оказалось.

Это было не совсем так: в одном месте он таки напоролся на пост. Похоже, однако, что обещание давешнего патрульного занести номер его машины в особый список было выполнено - погони за ним не было, и на следующем посту его не останавливали. Однако, штрафная квитанция на него выписана и придётся её оплачивать... Стоит ли истерика фрау Галле этих расходов, он пока не понимал.

– Какая полиция? Какие дороги?
– продолжала истерить журналистка.
– Вам что, не ясно, что это операция ДГБ и гестапо? Они действуют вместе, эти выродки, это всё одна шайка. Ирину они тоже, наверное, убили. Они всех убивают. Меня тоже убьют. Сначала будут пытать, потом убьют, они всегда так делают, - порадовала она Власова оптимистичным прогнозом.
– Я не знаю теперь, как быть. Надо прятаться, а я не знаю где. Это вы уговорили меня остаться здесь, - внезапно вспомнила она.
– Вы меня подставили. Либо вы из их шайки, либо вас разыграли втёмную.

– Вы бредите, - резко сказал Власов.
– Вы только что говорили о какой-то там операции гестапо. В таком случае, в Берлине вы тоже были бы уязвимы.

– Идиот. Простите, но вы идиот. Вы ничего не понимаете в тайных операциях, - заявила фрау. Глаза её лихорадочно блестели.
– Это стандартная технология: выманить опасного человека на нейтральную территорию, и там ликвидировать. Я стала слишком опасна для них. Меня нужно было выманить сюда, чтобы похитить Микки. Теперь я всё понимаю. Меня посадили на крючок. Это была спецоперация. Знаете, что такое спецоперация?

Фридрих деликатно промолчал.

– Они всё это спланировали с самого начала. Ничего не было. Никакой книги. И никакого старика-пилота. Всё ложь. Старуха тоже лжёт. Она работает на них. Все лгут. Это всё подстроено.

Власов отметил про себя, что генерал-танкист неожиданно стал лётчиком.

– Что за старуха?
– осторожно спросил он, надеясь узнать больше.

– Какое всё это сейчас имеет значение?
– истерично взвизгнула фрау Галле.
– Микки похищен! Вы понимаете? Там никто не отвечает! Они взяли всех! Всех! Вы хоть это понимаете?!

– Я только больше запутался, - пожал плечами Власов.
– Прекратите истерику и объясните, в чём дело. Где был Микки, когда его похитили?

– Я оставила его... в надёжном месте. Мне за неё ручались мои берлинские друзья.

– За кого ручались?

– Господи, до чего же вы медленно соображаете! У этой женщины, как её... м-м-м... Что я несу... Неважно. Всё это неважно. Я оставила Микки в её доме. Сегодня утром я звоню... никто не берёт трубку. Я как дура звонила через каждые пятнадцать минут... а потом кто-то снял трубку, и голос был другой. Понимаете, другой! Он сказал, их арестовали! Их всех взяли!
– фрау зарыдала.

– Адрес! Назовите адрес квартиры, где вы оставили сына. Мы сейчас же едем туда, - распорядился Власов.

– Вы сошли с ума! Там наверняка засада!

– Я пойду один, - внушительно сказал Фридрих.
– Если со мной что-нибудь случится, - добавил он, - вы успеете скрыться.

– Боже, какой вы всё-таки глупец... Хоть один настоящий мужчина остался в этом сумасшедшем мире!
– не слишком логично закончила фрау.
– Вы правы, правы. Нужно действовать. Едем.

– Куда?

Этот простой вопрос заставил журналистку призадуматься.