Дорога на работу заняла дольше обычного. Машины с реагентами ездили всю ночь, и теперь вместо дорог была грязная жижа. В Бромли все было серым, а утреннее солнце с трудом пробивалось сквозь низкие облака. Снег так и продолжал идти. На проезжей части, покрытой реагентами, он таял, а на тротуарах оставался лежать. Полицейский участок Бромли находился в самом конце главной улицы города, напротив железнодорожного вокзала и крупного супермаркета «Уэйтроуз». Бледные завсегдатаи лондонских электричек массово шли на станцию мимо любителей кофе, нетерпеливо ждущих своей очереди в маленькой кофейне.

Она оставила машину на подземной парковке и на лифте доехала до первого этажа. Отдельные полицейские возвращались с ночной смены и здоровались с ней, пока она шла через прихожую в маленькую кухню. Там она сделала себе чашку чая и взяла ее с собой наверх, в свой угловой кабинет. При виде горы новых папок на столе она вздохнула. Пока она перебирала их, кто-то постучал в дверь. Подняв глаза, она увидела Джона МакГорри, красивого молодого брюнета из уголовного розыска.

– Все в порядке, босс?

– Доброе утро, Джон. С чем пришел?

– У вас было время взглянуть на мое заявление?

В конце прошлого года Джон работал в следственной группе Эрики по громкому делу об исчезновении человека. После того как дело успешно завершилось, он попросил рассмотреть возможность повышения его в звании до сержанта полиции.

– Извини, Джон. Посмотрю сегодня. Знаешь, не успела, Рождество и все такое.

– Спасибо, босс, – сказал он, улыбнувшись.

Эрике стало стыдно. Его заявление пришло к ней на почту еще за неделю до Рождества. Она села за стол и начала искать его в почте, но отвлеклась на новое сообщение:

Дело рук Спаркса, сразу поняла она. Откинувшись на спинку стула, Эрика достала телефон и набрала Питерсона. Он ответил не сразу и очень сонным голосом.

– Черт. Я тебя разбудила.

– Да, – сказал он, откашливаясь. – Вчера там торчали до двух ночи.

– Что-то удалось обнаружить?

– Ничего особенного. Мелани Хадсон заставила меня и Мосс обойти все дома на улице. Никто из соседей ничего не видел.

– Слушай. Извини, что навязалась с тобой вчера.

– А зачем тебе понадобилось?

– Я никому не говорила еще, но я попросилась назад, в убойный.

– Хочешь работать со Спарксом?

– Нет, хочу раскрывать убийства. Последние пару месяцев только и делаю, что сижу за столом и пишу эти чертовы отчеты. Ладно. Сейчас это все уже неважно. Мне отказали.

– Сочувствую. Чем-то мотивировали?

– Нет.

– Эрика, при прочих равных твое звание и уровень заработной платы играют против тебя.

– Думаю, моя личность играет против меня. И, уверена, Спаркс приложил к этому руку. Вот почему они не посмотрели на количество дел, которые я раскрыла, или убийц, которых упекла за решетку.

– То, что ты их сажаешь, бюджет не экономит. Ты знаешь, что определение в тюрьму стоит столько же, сколько ночь в «Ритце»?

– Да ты что?

– Для человека с твоими мозгами ты слишком наивна, Эрика.

– Но нельзя же все сводить к бюджету. Из-за этого у нас столько проблем, слишком для многих деньги стоят во главе угла.

Питерсон вздохнул.

– Слушай, я спал всего три часа. Согласен с тобой, но не готов сейчас вступать в дебаты, мне нужно еще поспать.

– Хорошо. Извини еще раз за вчера.

– Ладно. Не дрейфь, что-нибудь всплывет.

– Знаю. Просто надоело отсиживаться здесь и перебирать бесконечные бумажки для Роналда Макдоналда.

Вдруг рядом кто-то кашлянул, Эрика подняла взгляд и увидела в проеме своего рыжеволосого начальника – того самого «Роналда Макдоналда», суперинтенданта по фамилии Йель.

– Не могу больше говорить, – бросила она в трубку. – Доброе утро, босс! Вам что-то нужно? – выдавила из себя она.

– Эрика, можно тебя на пару слов?

Старший офицер Йель был крупным, высоким и грузным, с густой рыжей бородой под стать волосам и влажными голубыми глазами. Лицо у него было красным и в каких-то пятнах. Он всегда выглядел так, словно у него аллергия на то, что он только что съел.

– Да, сэр. Вы насчет отчета о поножовщине?

– Нет, – он закрыл дверь и сел на стул перед ее столом. – Мне звонил старший офицер Спаркс…