– Можно мне… забрать медальон Дэррила? – спросил Ахмед.

– Сейчас это улика, мистер Хендрикс. С ним должны поработать эксперты, – пояснила Джейн. – Нужно все тщательно проверить, чтобы, когда мы будем выдвигать обвинение, дело не развалилось из-за случайности или чьей-то небрежности. Потом будет судебный процесс… Но после суда медальон вам безусловно вернут.

– Кто это сделал? – тихо спросила Даниэлла. – Его накажут? Накажут за то, что он сотворил с Дэррилом, с нами, с нашей семьей?

– Моя работа как раз и состоит в том, чтобы ни один преступник не ушел от наказания. И да, я уверена – мы сумеем добиться обвинительного приговора для всех виновных.

– Но кто именно виноват? – не отступала Даниэлла. – Это они, «шестерка из Шорвью»?.. А Джилл Осман? Она имеет к этому какое-то отношение? Какую роль она сыграла в смерти моего брата? Почему она обратилась именно ко мне с просьбой взять на себя обслуживание ее благотворительных мероприятий? Она хотела искупить вину? Что-то исправить?

Джейн покачала головой:

– Как я уже сказала, на данном этапе нам необходимо действовать очень осторожно и тщательно. Как только мы предъявим подозреваемым официальное обвинение, вы первые об этом узнаете. – Она посмотрела на отца Дэррила. – Это я вам обещаю.

– А Аннелиза? Что с ней? – спросил Ахмед.

Прежде чем Джейн успела ответить, ее телефон зазвонил. На экране появилось имя Эллы Квинн, и она невольно вздрогнула. Этот звонок мог означать только одно: результаты ДНК-анализа наконец готовы.

– Прошу прощения, – извинилась Джейн. – Мне нужно работать. В ближайшее время я пришлю к вам нашего сотрудника по связям с родственниками, он позаботится о вас и поможет пройти все положенные формальности.

Отойдя на несколько шагов в сторону, она нажала кнопку ответа.

– Элла? Что там у вас?

– Кое-что есть, сержант. Во-первых, мы исследовали ДНК волосков животного, которые нашли в адипоцире вместе с пуховыми перьями, и выяснили, что они принадлежат большому белому пуделю.

– Пуделю?

– Да, пуделю, причем породистому.

Джейн мысленно обратилась к известным фактам по делу, пытаясь понять, откуда мог взяться пудель. Память ее не подвела – она вспомнила, что свидетели, жившие в конце Линден-стрит, держали пуделя. Гм-м-м…

– Во-вторых, мы получили ответ из ФБР по поводу искусственных текстильных волокон. Есть совпадение! Точно такие же волокна попали в базу данных, поскольку похожий автомобиль фигурировал в нашумевшем деле об ограблении, произошедшем в семидесятых годах в Кентукки. Это волокна из автомобильного коврика «Плимута Вэлиант» семьдесят второго года. В те времена это был широко распространенный четырехдверный седан.

Черт, подумала Джейн. «Плимут Вэлиант»!.. Но свидетели-то указывали на «Додж Дарт Кастом»!

– И еще одно… Анализ семейной ДНК показал совпадение с образцом матери, Хелен Дженсен. Таким образом, можно считать подтвержденным, что останки нашей Джейн Доу принадлежат ее дочери, Аннелизе Дженсен.

Сердце Джейн забилось быстрей.

– А что с эмбрионом? Вы выделили ДНК-профиль, с которым можно работать?

– Могу сказать вам только одно, сержант: ни один из троих одноклассников Аннелизы не является отцом ее ребенка.

– Вот как? – Джейн даже растерялась. – Но откуда вы знаете? Ведь мы даже еще не брали у них биоматериалы для анализа!

– Анализ не нужен, если только один из этих мальчишек не является ее единокровным братом.

– Что вы имеете в виду?

– Судя по результатам проведенного нами анализа ДНК, налицо кровное родство. Иными словами, отец ребенка Аннелизы Дженсен является ее ближайшим родственником.

От неожиданности у Джейн закружилась голова. Новость была настолько ошеломляющей, что она даже не сразу сообразила, как ее понимать. Осторожно ступая по неровной каменистой земле, Джейн отошла под высокую густую ель, стараясь укрыться от дождя, который, похоже, еще больше усилился.

– Объясните-ка поподробнее, доктор…

– Я отправлю вам все отчеты, – сказала Элла Квинн. – Впоследствии мы с вами непременно разберем их подробно, а сейчас… если коротко, то в стандартной ситуации геном эмбриона должен обладать высокой гетерозиготностью, поскольку половину генов он получает от матери, не состоящей в биологическом родстве с отцом, от которого ему достается вторая половина. Но в нашем случае значительные массивы молекул ДНК демонстрируют отсутствие гетерозиготности в хромосомах, составляющих примерно около четверти генома. А это возможно, лишь когда ребенок зачат близкими родственниками.