Когда Джейн приблизилась, Бет Хейвертон протянула ей руку. Пальцы у нее были сухими и тонкими, а пожатие – сильным. Жилистая и, несмотря на то что весна еще не началась толком, загорелая, она выглядела лет на двадцать моложе своего возраста.

– Бет Хейвертон, – представилась она. – Рада познакомиться с вами, сержант. Вы очень похожи на свою маму.

Джейн рассмеялась.

– Если бы! На самом деле во мне больше от отца, чем от мамы, и иногда я об этом жалею.

Бет улыбнулась.

– Ладно, сойдемся на том, что вы взяли лучшее от обоих родителей. Присаживайтесь.

Обе уселись в удобные мягкие кресла возле высокого окна, за которым Джейн с удивлением увидела огород, где на грядках уже пробивалась какая-то зелень, и пруд с лилиями. Наверное, Бет ухаживает за ними на досуге, подумала она. Бет Хейвертон было семьдесят девять, однако она не только выглядела моложе: судя по всему, она без особого труда могла бы превзойти Джейн в беге, езде на велосипеде и поднятии тяжестей, даже если бы та не была в положении.

– У вас здесь очень уютно… – начала Джейн.

– Ну так ведь это не дом престарелых, – ухмыльнулась Бет. – Это общественный жилой комплекс, где живут супружеские пары, холостяки, несколько молодых семей, люди среднего возраста и горстка пенсионеров. У нас есть большая коммунальная кухня и общественная столовая, там можно принимать гостей. Вестибюль, где мы с вами находимся, может служить чем-то вроде конференц-зала; на втором этаже есть медиакафе, а на участке за зданием мы разбили огород, чтобы выращивать для себя свежую зелень и кое-какие овощи. Каждый из жильцов в свой черед выполняет определенные обязанности по уходу за растениями, по поддержанию порядка в общественных местах и так далее. Скажу честно, понадобилось несколько лет тщательного планирования и усилий, прежде чем нам удалось построить этот комплекс и добиться, чтобы он начал функционировать как задумывалось, но сейчас у нас все налажено. Иногда я даже позволяю себе помечтать о том, что наш проект послужит образцом для других и подобных общественных комплексов станет больше. Главное, здесь все заботятся друг о друге и никто не чувствует себя одиноким или брошенным. Даже старики вносят посильную лепту: если кому-то нужно посидеть с ребенком, позаботиться о домашнем питомце или выгулять собаку, всегда найдется кто-то, кто… В общем, идея себя оправдывает.

Джейн кивнула. Она вспомнила, что говорила ей мать. «Воспитывать ребенка в одиночку невозможно – для этого нужна община, клан, семья. И в этом нет ничего такого…» Прошлым вечером мама в очередной раз предложила ей переоборудовать половину дома в отдельную квартиру, чтобы Джейн с ребенком могли жить там. Похоже, эта идея прочно укоренилась у нее в голове.

– Скажите, вы слышали новости об останках, найденных под старой часовней на лыжной базе «Хемлок»? – спросила она, переходя к делу.

– Да, я слышала, как об этом болтали.

Джейн предъявила ей фото Аннелизы Дженсен.

– Вы помните эту девушку?

Бет Хейвертон внимательно изучила фотографию.

– Да, я хорошо ее помню. – Она подняла взгляд. – Ее звали Аннелиза. Значит, это ее тело?

– Официального подтверждения пока нет, – машинально ответила Джейн. – Я надеялась, вы сможете рассказать мне, что помните, о ее работе в «Лучших пончиках», когда вы были там менеджером.

Ее собеседница кивнула.

– Аннелиза работала у нас на полставки в течение примерно полугода перед своим исчезновением. Она… – Бет заколебалась. – Это было ужасное происшествие, и мне не хотелось бы говорить о девочке плохо, но Аннелиза… она словно сама напрашивалась на неприятности. Нет, не совсем так… Лучше сказать, я не особенно удивилась, когда это случилось.

– Что вы имеете в виду?

– Нет, не подумайте, ничего такого, просто… Вероятно, все дело было в том, как она держалась.

– Все равно не понимаю. Объясните.

Бет посмотрела за окно, но сейчас ее вряд ли интересовали грядки с бодрой зеленью и сверкающий пруд. Взгляд ее затуманился – она возвращалась в прошлое.

– Аннелиза… Она заигрывала с мужчиной, который был намного ее старше и к тому же женат. Во всяком случае, я решила, что он женат, потому что видела у него на пальце обручальное кольцо. Упоминаю только потому, что это едва не зашло слишком далеко… В общем, я беспокоилась за Аннелизу и была вынуждена с ней серьезно поговорить.

– Что за мужчина?

– Я не помню его имени. Вряд ли он вообще его называл, но… Этот тип увивался за Аннелизой, хотел ее. Вероятно, для него это было что-то вроде игры. Аннелиза проявляла к нему интерес, и он этим пользовался; чем больше он уделял ей внимания – или просто делал вид, что уделяет, – тем сильнее становилась ее влюбленность. Дошло до того, что этот парень начал приходить к нам в закусочную по пять раз в неделю, правда, в разное время, и я решила, что он работает, скорее всего, посменно.

– А где он работал, вы не знаете? Может, хоть какие-то соображения?..