Хайран на полном серьезе продолжал вещать легенду совершенно ровным, безэмоциональным голосом:

– …когда звездная буря утихла и ее огненный хвост давно истаял, наступила эпоха Хаоса…

«Прародитель Барс, за что мне все это?» – мысленно вопросила я.

– Вир Хайран, позвольте обратиться с вопросом? – Рисаш прервала дракона.

– Позволяю. – К своему удивлению, я заметила хитрый огонек, полыхнувший в его глазах.

– Я прошу прощения за вопрос не по столь важной теме, но он не дает мне сосредоточиться, мучает, – без толики иронии извинилась Рисаш. – Зачем изначальным, у которых даже не срок жизни, а только правления, тысяча лет, невесты, жизнь которых для вас лишь короткий штрих на безграничном полотне времени?

Нага походила на натянутую тетиву, на бледном лице в обрамлении черных волос горели черным огнем сощуренные внимательные глаза.

Хайран удовлетворенно хмыкнул, его плечи чуть расслабились, словно дождался нужного момента и – сел на столешницу. Не полубог, а обычный мужчина на отдыхе.

– Рад, что среди вас нашлись умные и смелые девушки, – он цинично усмехнулся. – Те из вас, кто пройдет последнее испытание со своими избранниками из изначальных, разделят с ними их долгую, очень долгую жизнь. Как думаете, это стоит того, чтобы полюбить?

Снова вспомнив свое испытание с повелителем ашуров, я невольно тихонечко фыркнула. Жаль только, что это услышал дракон и холодно обратился ко мне:

– Я сказал что-то смешное, даки Эйкана?

– Нет, вир Хайран, – повинилась я.

Но нет, дракон неспешно подошел к моему столу и, нависнув скалой, давил все сильнее усиливающейся энергетикой и харизмой альфы-альф:

– Тогда почему вы фыркали?

Меня с рождения научили отстаивать себя, выгрызать у жизни каждый глоток воздуха. Противостоять влиянию толпы сильнейших самцов, отца, братьев, дядьев и старших родичей. Ведь шаграи инстинктивно используют силу зверя против зарвавшихся собратьев. У нас жесточайшая иерархия силы.

Задрав голову и посмотрев Хайрану в глаза, я спокойно ответила:

– Потому что считаю, любят не за что-то, а вопреки.

– Это умозаключение вы сделали из личного опыта? – сухо уточнил он.

– Да, вир Хайран, – признала я.

На Шаграе у меня, пустого, слабого последыша, не существовало приемлемого будущего, бессмысленно было даже мечтать о семье и детях. Или о чем-то ином, светлом и прекрасном! Еще и грызущая, холодная пустота внутри добавляла «перцу» жизненному восприятию. Большинство бы сломалось: жить без цели и надежды – чудовищно тяжело, но, как сказала мама, я привыкла за все бороться с первым глотком воздуха. И все равно родители меня любили, даже отец, которому все девятнадцать лет было стыдно, что не смог избавить дочь от такой участи. Вот отсюда и моя уверенность: любят не за что-то, а именно вопреки!

Несколько мгновений мы с изначальным сверлили друг друга взглядами, пока не услышали восторженный вопль феникса:

– Хвала изначальным! Я вас люблю, вир Хайран!

Дракон смерил изучающим взглядом рыжую выскочку, а потом облил ледяным предупреждением:

– Не переигрывайте, даки Кайкусь.

– Вир Хайран, я не играю, я правда вас люблю! – девица обиженно надула губы.

К своему удивлению, я заметила досадливый огонек в хитрых оранжевых глазах феникса. Неужели дурочку все время разыгрывала?

Хайран усмехнулся, причем многозначительно и, я бы сказала, зловеще:

– Шакран, Идар, Модрун и Хлогир – ближайшие соседи Ранивира. Когда первая триада сыновей Великого Ранивира создавала Колыбель Жизни, именно этим мирам досталось больше всего энергии. Ваши звезды уже самодостаточны, миры в безопасности. Так с чего бы пламенным фениксам, особенно дочери сильнейшего огненного клана, разыгрывать восторженную дурочку?

– Я не разыгрывала! – напряглась, как я думала, наивная и глупая девушка.

– Да, ты думала, изначальные глупы и слепы, – в голосе Хайрана трещал разозленный огонь.

– Нет, я…

– Девочка, ты решила, что можно обмануть тех, кто своей энергией питает Колыбель Жизни? – с ледяным презрением спросил дракон. – Я понимаю, вас так воспитали: в первую очередь, думать о выгоде своей семьи, во вторую – о себе, и лишь в третью – о благе своего мира. Все остальное – в последнюю и необязательную очередь. И каждая из вас сюда пришла только за властью и троном, готовая идти по головам, невзирая на последствия, ведь так?

Хайран стоял у моего стола, поэтому, задав вопрос, машинально опустил взгляд, как бы спрашивая ответа у ближайшей невесты. Ну что сказать, не знаю как остальным, а мне нечего скрывать. Поэтому глядя в прекрасные вишневые глаза, спокойно произнесла:

– Клянусь Прародителем Барсом, родители отправили меня на Ранивир с единственной надеждой, что я смогу здесь обрести любовь достойного, сильного мужчины, семью и детей.

Хайран моргнул пару раз, окинул меня недоверчивым взглядом, а потом, скрестив руки на широкой груди, поинтересовался: