Опять-таки судьба благоволила к Неволину. Это был не настоящий карточный стол, а настоящий бильярдный, спертый по случаю. Он не рухнул сразу, а какое-то время еще держался, хоть и опасно покосился.

На Неволина посыпались щепки, и он воочию увидел, как полезли из осей удерживающие шплинты. Гаишник понял, что следующим прыжком Леший его попросту раздавит, и стал протискивать тело в ставшее невозможно узким пространство.

И увидел пистолет. Пистолет был приклеен скотчем под поверхностью стола в лучшим традициях бандитских боевиков. Видно кто-то из картежников был круче яиц и решил таким образом обезопасить себя от проигрыша.

Два события слились в одно. Последним рывком Неволин преодолел расстояние до пистолета, и в тот же миг Леший подпрыгнул еще раз и обрушил пудовый стол на пол.

Сопя от тяжелой работы, он еще помесил стол сверху, додавливая тощего.

– Я хочу увидеть твои кишки! – загоготал он.

Неволину было по-настоящему хреново. Единственной причиной, по которой он не умер сразу, оказались остатки ножек, которые не давали его окончательно расплющить. Стол елозил по нему, придавливая лишь временами, в такие моменты Неволин чувствовал его настоящий вес и ужом уползал на свободное пространство.

Долго это везение в игре с асфальтовым катком продолжаться не могло, надо было стрелять, но стрелять следователь не мог, хоть пистолет давно был у него в руке.

Во-первых, он был вынужден непрерывно двигаться, и не имел времени, чтобы прицелиться. Во- вторых, катастрофически не хватало пространства, чтобы задрать дуло в направлении громилы. Единственное, что успел сделать следователь до обрушения стола, это снять оружие с предохранителя и теперь терзался тревогой, что случится раньше – его раздавит спецмоновец, или он сам себя непроизвольно застрелит.

Ножки хрустели под живым весом и на глазах становились все короче. Настал тот момент, когда Неволин был больно прищемлен и не смог больше двигаться. Леший издал кровожадный рев, судя по которому Неволину пришел трындец. Спецмоновец тяжело прошел по столу и остановился прямо над поверженным противником.

– Ну, все тощий, буду из тебя ливер давить! – радостно сообщил он. – Прыгаю на счет три!

На счет два Неволину удалось неимоверной ловкостью рук (наверное, очень хотелось жить) поставить пистолет на пол на рукоять и нажать большим пальцем спусковую скобу. Треснул выстрел, пуля навылет прошила стол и вдарила в потолок. В такой ситуации было бы чересчур нагло требовать у судьбы, чтобы он еще и попал, но свое дело выстрел сделал, противника спугнул.

Леший с проклятиями соскочил со стола, и в микроскопически узкой щели между столом и полом Неволин увидел спецмоновский ботинок. На этот раз дуло задирать кверху не было никакой необходимости, он уложил пистолет на пол, направил на ботинок и спустил курок.

Опять треснул выстрел. В добротной вещи, в которой можно было месяц гулять по джунглям, но совершенно не приспособленной, чтобы в нее палили стальными наконечниками 38 калибра с начальной скоростью в 300 метров в секунду, возникла неопрятная дыра, в которую выглянул частично уцелевший, но раздробленный до кости палец.

Ударной силой пули из-под спецмоновца выбило опору, и он с маху приложился фейсом об упавший тейбл. Неволину было не до этих тонкостей, он почувствовал падение спецмоновца как свое собственное, ведь стол практически лежал на нем.

Теперь в узкую щель были видны две толстые ляжки спецмоновца. Неволин выстрелил пару раз. Одна пуля ушла по касательной, зато с другой повезло больше. Она вошла над коленкой, прошла под коленной чашечкой, превращая в чачу коленный сустав, и застряла в ступне.

Спецмоновец взвыл и прянул со стола. Неволин торопливо выбрался из ловушки.

Лешего он нашел сидящим у стены за диваном. Мертвым. Неволин решил, что тот умер от болевого шока. Напротив сердца у парнишки был гигантский шов, что указывало о проблемах с сердцем. Тут была нестыковка. Ведь если у парня проблемы со здоровьем, то становилось непонятно, как его в спецмон взяли. С другой стороны он дрался как здоровый, пока не получил свинцовую пилюлю. Размышления его прервала зверская пальба.

Самый первый выстрел, с чего началась вся заваруха, как ни странно сделал не майор. Он не стал ждать, пока Студень захрюкает и кончит, а взял его за загривок и стащил с бедной женщины. В руке волочимого Студня оказался пистолет, похоже, он его не выпускал во время секса, и спецмоновец выстрелил. Но не в майора, как можно было предполагать, а в женщину.

– Ты чего делаешь? За что бабу? – опешил майор, чем противник не преминул воспользоваться и удар рукой, отяжеленный оружием, смел майора.